– На этом месте стояла воинская часть, так? – начал издалека майор. – А военной прокуратурой округа возбуждается уголовное дело по факту хищения офицерами цветных металлов.
– О, прибалты любят цветной металл. Особенно в Эстонии. Они даже, где-то было написано, не имея его запасов, вышли на второе место в мире по экспорту, – охотно поддержал толстяк далекую от собственных проблем тему. – Так что можно предположить, сколько всего продавалось и тащилось здесь.
– А у нас есть сведения, что аппаратуру, с которой снимался металл, закапывали тут же, на территории части, – тянул своего кота за хвост майор.
Все трое огляделись вокруг. О прежних хозяевах территории напоминали несколько сохранившихся построек с выцветшими армейскими лозунгами на стенах. К ним и к металлическим полукруглым ангарам, наверняка используемым фирмой под склады, уже подступала желто-зеленая стена облепихи, обрекая в скором времени и их на бесславное исчезновение.
– Планируем здесь строить жилье для вас, офицеров, – с гордостью поведал вице-президент. – Подрастащим завалы, проверим грунтовые воды…
– Строительную технологию пусть проверяют другие – те, кому положено, – снова успокоил майор. – Нам необходимо выяснить, где, сколько и какая закапывалась техника и аппаратура.
Толстячок не сдался и продолжил с того, на чем прервали:
– Но, знаете ли, дело в том, что мы сейчас перерегистрируемся, точнее, передаем эту площадку другой строительной организации. Документы на подходе, и если…
– О-о, сделку придется временно приостановить. – Капитан посмотрел на старшего, майор со вздохом развел руками: да, новые хозяева – это плохо. Это просто недопустимо. И тут ничего не поделаешь, закон. А капитан ковырял ранку дальше: – Вы поймите, что от результатов нашей работы зависит срок, который получат подсудимые. А мы снимем показания, проведем некоторые эксперименты – не думаю, что это займет много времени.
– Да-да, конечно. Но мне нужно обо всем этом доложить президенту, – ненароком проговорился толстяк, косвенно дав понять, что Богданович все-таки где-то рядом, в зоне досягаемости телефона.
Гости не подали вида, что заметили оплошность. Наоборот, попросили замершего от собственной бестолковости Григория Григорьевича:
– С вашего позволения, мы приступим к опросу рабочих прямо сейчас, чтобы не тащить всех в прокуратуру.
– Н…н… хорошо, – сделался-таки соучастником в расследовании мнимой аферы вице-президент. Чего, собственно, и добивались на первых порах офицеры: отныне, оправдываясь перед Богдановичем за свою неспособность выпроводить гостей с участка, заместитель встанет на позиции прокуратуры и вынужден будет подчеркивать необходимость и неизбежность следственных мероприятий. – А я тоже сделаю кой-какие звонки, работа ведь не стоит на месте. Меня можно будет найти на проходной.
Никаких приборов, а тем более техники ни экскаваторщики, ни промывщики на драге, как раз спускавшиеся на дно котлована, естественно, не откапывали. Нет, ерунды всякой, за годы стояния зарытой военными, оказалось предостаточно, но все больше банки, бытовой мусор, колеса, траки и тому подобное, никак не относящееся к цветным металлам. И вице-президент у КПП встретил их еще более убежденный, что ничего подобного на их площадке не обнаруживалось, а потому вопрос желательно закрыть как можно быстрее.
– Президента еще нет, – торопливо, слишком поспешно, чтобы это могло быть правдой, сообщил он. – Но перебирая сейчас в памяти рабочие дни, а я, поверьте, кручусь здесь круглосуточно, – не видел ничего.
– Будем искать, – не оставил надежды на скорое избавление от себя капитан.
– Ой, только время убьете. Лучше его потратить с большей пользой… – многозначительно посмотрел Григорий Григорьевич и замолк, ожидая ответной реакции.
– Какая уж тут польза при такой службе, – мгновенно проглотил подброшенный крючок майор. Мигнул спутнику: оставь нас одних, без свидетелей. – Разборки с уголовщиной – они не для удовольствия, а исключительно зарплаты для.
– Это конечно… – в то же время никак не решался напрямую завести разговор о «подмазке» Григорий Григорьевич. – Это мы, наверное, можем при замоте выехать на природу, пожарить шашлычок, опять же чтоб девочки рядом… Кстати, мы это как раз и намечаем. Так что, если у вас есть время в ближайшие выходные…
– До выходных еще дожить надо, – не стал ни рвать леску, ни отпускать ее Штурмин. Но по сторонам огляделся: не слышит ли кто?
– А скажите, где и как мне вас найти, если что? – выдал толстячок и вторую подсказку, наверняка полученную им по телефону.
– В прокуратуре гарнизона. Пятый кабинет, майор Веселов, – переключил все будущие связи на себя Олег. – Надеюсь, скоро увидимся. По всем вопросам. До свидания.
А когда отъехали от КПП, сосредоточенно, боясь упустить мелочи, Штурмин принялся перечислять:
– На пятый кабинет – табличку с фамилией Веселов. Внесите меня в графики дежурств, в списки приемных дней и ответственных за противопожарное состояние. Предупредить старушек на вахте… Что еще?
– Усадить к вам очередь на прием. У нас у каждого сидят, – быстро сориентировался в создаваемой легенде капитан.
– Это существенно, это принимается. И секретарша, секретарша чтобы приносила от начальника на подпись или ознакомление какие-нибудь документы.
– Все сделаем и подчистим. Особенно насчет секретарши. Но неужели клюнет?
– Трудно сказать. Парень-то не лох.
– Да я не про Стайера, а про секретаршу. У нее, кстати, для каждого новенького вздох: «Муж в командировку уехал…», – капитан подмигнул.
– То, что захотят проверить в прокуратуре, – стопудово, – не стал даже вдаваться в дискуссию о сексуальной озабоченности секретарши из прокуратуры Олег.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59