И мгновенно переменилась, С лица слетела дежурная улыбка, она буквально взлетела на первый ярус, завихрилась меж столиков. Потом одним рывком, а не как перед этим стыдливо-играючи, распахнула блузку. Не успела та опуститься на ковер, как следом полетел лифчик. Небольшие грудки с темными сосками завздрагивали под перестук каблучков, а Нина уже распахивала полы широченной юбки. Не обращая больше внимания на оживившихся зрителей, юлой провертелась к знакомому Андрею парню, пританцевалась вплотную к нему, играя бедрами. Но когда тот попытался протянуть руку, ускользнула, но не ушла, извиваясь в миллиметре от вытянутой руки. Зрители, наконец, снизошли, захлопали, и парень встал, пошел вслед за танцовщицей-поводырем на ковер.
А Нина уже спешила к другому, так же сидевшему в первом ряду, темноволосому парню. И перед ним заиграла, раскрываясь и ускользая, и, как перед этим русоволосого, приглашая на ковер.
Но покрытие арены, видимо, в самом деле оказалось с изъяном, потому что Нина опять споткнулась на старом месте. Однако погрешности, кроме Андрея, никто, кажется, и не увидел или не отметил для себя – танцовщицу приветствовали бурно, не давая ей уйти из зала. И тогда внезапно погас свет. Затем яркий узкий луч высветил Нину, а после этого замельтешил, запрыгал. И где-то там, в этой светопляске, она сбросила с себя последнюю полоску. Зал и магнитофон взяли самую высокую ноту…
Когда вновь зажегся свет, ее на арене уже не было. И если бы не разбросанная по матам одежда, можно было бы подумать, что все привиделось.
Оставшиеся на ковре парни, поглядывая один на другого, медленно собирали одежду Нины. Ритуально приложились к ней, то ли целуя, то ли вдыхая запах. Потом разом отбросили ее вон, заорали и бросились друг на друга.
Дальнейшее Андрей отказывался понимать. Нападавшие бились головой, ногами, кулаками. Отскакивали, отплевываясь кровью, глотали воздух и снова бросались в бой. Правил не было, судейства тоже, а о джентльменстве вообще говорить не приходилось. У Андрея создалось такое впечатление, что Нина вызвала их на ковер для того, чтобы они убили один другого.
А зал гудел, хлопал, неистовствовал, показывая пальцем вниз: смерти, смерти!
– Так происходят гладиаторские бои, – вдруг раздалось рядом, и Андрей резко повернулся.
Оперевшись на колено, рядом стоял Кот. Традиционно поглаживая языком усики, он внимательно наблюдал за схваткой. Черноволосый, несмотря на то, что выглядел менее представительно, брал верх: его удары не встречали защиты соперника, русоволосый с каждым мгновением шатался все больше и больше, пытаясь из последних сил устоять, не пасть на колени. Крики зрителей нарастали, словно шла игра в тотализатор и перед финалом они уже кричали помимо воли: одни – предчувствуя проигрыш, другие – в ожидании победы и крупного выигрыша.
Черноволосый закончил схватку резким ударом ногой в шею. Его противник рухнул как подкошенный, без каких-либо признаков жизни. Естественным желанием Андрея было подхватиться и выбежать на помощь, но Кот сверху надавил на плечо: сиди, не наше дело.
И вправду, тело из зала вынесли двое других парней. Тут же появился со шваброй старичок-банщик, суетливо, но быстренько протер от крови маты и исчез. Победитель, заплетаясь на полусогнутых, прошел круг почета, не имея даже сил поднять в приветствии руки. Но, как в хорошей постановке – а это, конечно, была прекрасно продуманная режиссура, навстречу победителю выбежало с десяток девиц в купальниках. В отличие от Нины, не дававшей до себя прикоснуться, эти сами ласкали и целовали черноволосого. В новом купальнике вышла к триумфатору под музыку и Нина, и опять с ходу взяла высокий ритм, словно смывая, стирая из памяти присутствующих только что свершившееся.
– Больше здесь ничего интересного не будет, пойдем-ка лучше попаримся, – опять положил руку на плечо Кот.
В парилке он залез на самый высокий полок, начал стирать ребром ладони мгновенно выступивший пот:
– Хорошо-о-о! Плесни-ка чуток.
Переждав новую волну горячечного пара, спустился пониже.
– Ну, и как тебе развлечения богатых? – Однако ответить не дал, продолжил сам: – Первый раз про подобные гладиаторские бои я слышал в конце семидесятых, а тут вот сам столкнулся.
– Но это же подсудное дело! – перед глазами Андрея все еще стояло красивое лицо парня. Кстати, он и сидел на этом же месте, где сейчас оправдывает происшедшее Кот.
– Наверное, – неожиданно согласился начальник охраны. – Только кто заявлять станет? Каждый выходящий на бой знает, на что идет. Победит – обеспечит себе безбедную жизнь на некоторое время, проиграл – что ж, никто за руку не тащил, а подписка о добровольном участии в бою имеется.
– А если все-таки смерть?
– Похоронят красиво и с достоинством.
– На нашем кладбище? – вдруг осенила Андрея мысль. Что-то неясное пока, но уже тревожное выстроилось у него в мозгу: кладбище, гладиаторские бои, «санитарка» в аэропорт…
– Это нас тоже не касается, – вновь открестился от всего Кот. – Нас ничего не касается, мы – только охрана. Плесни-ка еще чуток.
Кладбище, «санитарка», смерть на ринге… Кладбище, «санитарка», смерть на ринге…
– Не залей, – вернул его к реальности майор.
– А кто эти парни? – не мог уйти от происшедшего Тарасевич,
– Русоволосый появился у них, – Кот специально выделил слово «у них», – месяца два назад. Имел одну победу – насколько я знаю. Черноволосый – милиционер. Капитан. Пока всегда побеждает. А ты? Ты бы смог его победить?
– Я? Я не собираюсь участвовать в этом.
– Я спрашиваю только ради интереса. Теоретически, так сказать – мог бы?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82