«Южный» – это наверняка потому, что Африка. А «крест»? Крест ставится на Африке? Как показывает практика, названия фирм говорят об очень многом: те, кто придумывает их, словно зацикливаются на том, чем станут заниматься. «Южный крест»…
– Серафим Григорьевич, – раздалось из селектора, – танкеры завтра входят в порты.
– Спасибо, – поблагодарил Моржаретов своего заместителя, державшего на контроле эту сторону операции.
Спасибо. За что? День-два погрузки, и очередная партия нефти испарится из страны, не дав ей практически ничего. Кроме, конечно, загрязненной территории, изношенности буровых, железных дорог и трубопровода. И новых будущих долгов, в конечном итоге, потому что деньги в Россию не придут.
Отыскался наконец Ермек, которого Моржаретов тщетно пытался найти последние два часа. Сам вошел в кабинет – бодрый, хитрый. У Серафима даже сердце екнуло: хитрюще улыбающийся, поглаживающий свою прическу Беркимбаев – это прелесть. Это значит, он что-то раскопал. От такой улыбки глаза у генерала превращаются в тонюсенькие щелочки, но, если по большому счету, зачем ему круглые глаза? Круглых полно у других – целые континенты ходят с ними – и ничего, не вознесены за это качество на небо. А у Ермека за его глазами – мысль.
– Я чувствую, твои ребята хорошо пошурудили, доставив удовольствие своему генералу, – поторопил друга с признанием Моржаретов. – Излагай, не тяни.
Своих офицеров Беркимбаев бросил добывать слухи внутри коммерческих структур – процеживать пьяные разговоры, хвастливые заверения, мат и песни. Уши от этого у «безпеки» не увяли, наоборот, прижались, как у вошедшей в гон собаки.
– Ответь мне, пожалуйста, на один вопрос, – все же издалека начал Ермек. Блаженно улыбнулся, узрев нетерпение друга. Предложил еще медленнее, издеваясь: – Или тебе все-таки задать два вопроса?
– Полтора, – умоляюще попросил Серафим.
– А как лучше: сначала вопрос, а потом половину или наоборот? – наслаждался ерзанием Моржаретова генерал.
– Убью, – коротко пообещал тот.
– Ах, так! А вот как ты думаешь: с уголовной и моральной точки зрения смерть от руки друга – это бытовое обыкновенное убийство или убийство изощренное?
– По крайней мере это справедливая кара тому, кто не ведает сострадания. И любой суд меня оправдает.
– Слушай, а давай плюнем на все, позвоним Глебычу и махнем куда-нибудь на островок.
Моржаретов бессильно рассмеялся.
– Ну и смейся, – разрешил Беркимбаев и сделал вид, что собирается уходить. – Поговорили, – даже произнес их традиционное вместо «до свидания».
– Согласен, можешь задавать два вопроса, – сдался полковник.
– Сначала первый или второй?
– Последний, – ткнул пальцем в небо Моржаретов.
– Смотри-ка, угадал, – удивился Беркимбаев.
– Ну? – потребовал известий Серафим.
– А я уже все сказал. Зачем умному человеку повторять одно и то же дважды?
Моржаретов напрягся, прогоняя в памяти только что состоявшийся разговор, и хлопнул себя по лбу:
– Остров?
– Приятно работать с людьми, которые хотя и со второго раза, но что-то соображают.
– Та-ак, – потер руки Серафим, больше не реагируя на ермековские шуточки. – Где этот остров, ты, конечно, не знаешь. Не-ет, ну где тебе, – снисходительно-примиряюще выставил вперед ладони, желая, конечно, услышать обратное.
– Знаю, – смазал душу начопера медом генерал.
– Да-а? Вот уж не ожидал. И где?
– Где-то у нас, в России. Представляешь, сколько островов в мировом океане мы сразу исключаем из поиска!
Моржаретов застонал:
– Я завтра же подам рапорт Директору, чтобы все разговоры здесь велись только на казахском языке. Вот тогда поязвим вместе.
Угроза имела свою подоплеку: Моржаретов однажды на спор назвал больше казахских слов, чем Ермек, всю жизнь, правда, проживший в России.
– Понимаешь, преступников ловят не на каком-то языке, а… – генерал постучал себе по лбу. И только в этот момент убоявшись, что жест может уже восприняться как похвальба, сам объяснил: – У хозяина «Южного креста» есть яхта. Стоит, или как там поморскому, пришвартована около Речного вокзала. Недавно загружали в нее спиртное, овощи, продукты. Я думаю, сбор произойдет на ней. Вернее, на яхте они отчалят к какому-нибудь островку или безлюдному побережью, куда ты почему-то категорически не хочешь плыть с Глебычем.
– Ермек, дорогой, я тебе сужаю поиск острова со всей России до размеров Московской области. Даже до устья Москвы-реки и Клязьминского водохранилища, – начертил мысленно возможный маршрут отплытия яхты с Речного вокзала Моржаретов.
– Да? – сделал удивленное лицо Ермек. – А я, дурная голова, хотел уже засылать своих людей на Енисей и Амур. Вдруг где там.
– Про Обь не забудь! – согласился с собственной глупостью Серафим. – Значит, яхта под твоим контролем?
– Меня смущает возможность пустить все документы в прах, как это получилось со списками, – не стал отвечать на прямой вопрос Беркимбаев. – Или тебе все равно, что нести начальству: бумаги или пепел от них?
– Слушай, сам получил генерала, дай и другим получить.
– А для этого нужно совсем немного: первое – не нервничать, второе – найти яхту…
– Не понял! Как найти?
– Шерше ля фам. Как ищут женщину: отыщешь – будет удача, нет – спишь с открытой форточкой. Одним словом, яхта исчезла.
– Ничего не понимаю. Ты же сам только что говорил…
– Я ничего не говорил. Это ты желал бы услышать то, что хочется. Я сказал, что есть яхта. Но я не сказал, где она сейчас.
– А где она сейчас?
– А вот теперь мы подступаем к первому вопросу. И именно поэтому я уже целый час прошу тебя позвонить Глебычу – нужно найти тот остров, к которому она причалила.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93