Отныне на протяжении многих лет нам предстояло наблюдать, как охотно и заботливо волки делятся лакомыми кусочками даже не с волчатами, ибо таковых уже не было, а с любым захудалым щенком, к которому они могли подступиться. И это всегда казалось мне чем – то вроде чуда.
На следующее утро, оберегая удивительно мягкую тишину логова, Леди спала на солнцепеке, свесив голову в нору. Волчата внутри хранили молчание.
Курок ушел к загнанному вчера за озером оленю.
Он обогнул голубое озеро – в одном его конце еще стоял лед – и задержался на мгновенье, рассматривая летающую у берега чайку. Подойдя к туше, он подтянул ее из воды на берег. По-деловому быстро оторвал он кусок мяса и двинулся в обратный путь, но, оглянувшись, увидел, что на тушу садятся чайки. Он вернулся, прогнал чаек и решительной рысью направился домой, лишь один только раз остановившись, чтобы оглянуться назад. Чайки опять садились на тушу, но что поделаешь, есть вещи, которые приходится принимать такими, как они есть; так обстоит с терпимостью в дикой природе.
Чем ближе к дому, тем резвее и проворнее бежал волк.
Тем временем я совершила ошибку. Мне предстояло освоить деликатную роль в этой необычной ситуации – научиться жить при логове свободных волков. И вот я полезла не в свое дело – стала кормить волчат. Они стояли, уткнувшись носами в кормушку с молоком, когда явился с ношей Курок, весь мокрый после переправы через реку. Я быстро убрала кормушку. Курок огляделся вокруг, посидел с минуту и срыгнул в ивняке.
Увы, накормленные волчата не взволновались при его появлении, не запищали, не бросились к нему. Тогда Курок обошел их всех, и они один за другим потянулись за его большими мокрыми лапами к лепешке сырого мяса.
Время от времени, пока волчата лениво собирались, он лизал мясо. Когда все поели, он покончил с остатком.
Леди «сидит с детьми», Курок приносит пищу. Было ли так заведено от природы? Оказывается, как раз тут волки не скованы железным инстинктом.
Курок и Леди допускали различные отклонения от такого порядка в зависимости от погоды, наличия пищи, расстояния и вида добычи и без конца преподносили нам сюрпризы: первый последовал в тот же вечер. На этот раз Леди снова пошла к туше вместе с Курком. Возвращаясь домой, она с поистине человеческой способностью ошибаться сделала неверное умозаключение. Дело было так.
Леди пошла вниз по реке отыскивать брод. Курок поплыл не раздумывая.
Почти достигнув подножья Столовой горы, он оглянулся, увидел уже переправившуюся Леди и побежал обратно к ней. Она припала к земле, как игривая кошка, прыгнула на него. Волки добрались до подножья горы, и Курок отправился на вершину к волчатам, а Леди остановилась и, выгнув спину, стала деловито разрывать лапами землю. Она быстро отрыгнула, спрятала отрыжку, набросала на нее носом земли, затем перешла на другое место и повторила то же самое. Когда Леди наконец прибежала к загону, кормежка была в разгаре. Сойдясь у разбросанных внутренностей и кусков свежего мяса, волчата, рыча, катались в них, зарывали их в землю. Курок лежал тут же, наблюдая; его голова была высоко поднята, глаза благодушные, уголки губ твердо поджаты. Он был доволен: на этот раз его честолюбие было полностью удовлетворено.
Бедняжка Леди ужасно возревновала. Острым взглядом обозрев ситуацию, она подступила' к Курку, щелкнула зубами и зарычала, затевая драку, – для волков нечто из ряда вон выходящее. Дело представлялось ей так, будто Курок обманул ее, ибо, когда он побежал к ней обратно от горы, она вполне естественно предположила, что он уже накормил волчат, и поэтому закопала свою собственную ношу.
Другой вариант способа кормления внушил нам немалое беспокойство насчет того, суждено ли нам удержать волчат при себе. Он состоял в следующем. Курок ушел к туше один и, как обычно, быстро вернулся. Мы не сомневались, что он несет мясо волчатам. Но на этот раз он не направился прямо в загон, а подобно Леди запрятал мясо у подножья горы, хотя с совсем иными, чем у нее, намерениями.
Когда он добрался до загона, у нас создалось совершенно отчетливое впечатление, что он намерен вывести волчат на прогулку, чтобы они «нашли» мясо! Он подходил к волчонку, тихонько трогал его косом, и тот следовал за ним. Так он собрал всех волчат и направился к изгороди. К неудовольствию Криса, он не перепрыгнул через нее, а сел и принялся дергать сетку, пытаясь сорвать ее. Затем он выбрался из загона. Он явно звал волчат за собой и всячески облегчал им задачу. Пока что они не могли пойти за ним, но не случится ли так, что со временем волки уведут их от нас навсегда?
Во время этой же кормежки было и другое, уже более угодное нам уклонение от установленного шаблона. Леди, «сидевшая с детьми», подошла к принесенному Курком мясу и стала есть, деликатно, без алчности, выбирая куски. Волк буквально демонстрировал нам, на какое самообуздание в интересах сообщества он способен.
Курок вполне справлялся с ролью отца семейства, Леди со своей ролью не справлялась. Не потому ли она сделала волчатам чудесный маленький сюрприз принесла им первую игрушку? Таскать что-либо в зубах для волка затруднительно, а мученичество было отнюдь не в натуре Леди. Она взяла от туши животного самую легкую часть – заднюю ногу с копытом. Мяса на ноге было ничтожно мало, она могла служить лишь игрушкой.
Для волчат это было событие. Они играли и возились с ногой. Наблюдая за ними и за Леди, которая с довольным видом смотрела на них, я с тихим изумлением думала о волчице, которая там, за озером, в миле отсюда, помнила о волчатах и специально выбирала для них безделушку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110