– Как вам удалось сохранить это великолепие? – поинтересовался я, указывая на полированную мебель с позолотой и хорошо отпылесосенные пушистые ковры...
– Это не мы... Это бывший начальник шахты списал перед увольнением и спрятал в кладовке, чтобы, значит, потом домой потихоньку увезти. А потом свалился от инсульта и все забыл. А ночевать вы здесь будете, – сказал Шура, открывая дверь во внутреннюю комнату, которая в свое время служила кабинетом главному геологу шахты.
Войдя в комнату, я обомлел. Почти всю ее занимала широкая кровать красного дерева. Над кроватью висела огромная хрустальная люстра. Нижние ее висюльки не доставали до ярко-синего пушистого покрывала всего лишь метра на полтора. По всему периметру кровати на обитых голубым шелком стенах были укреплены хрустальные бра всевозможных форм и расцветок. Окно в изголовье кровати было занавешено тончайшим голубоватым тюлем. Под ним стояло изящное трюмо, уставленное всяческими симпатичными пузырьками и коробочками...
– Это Инесса тут все обставила... – улыбнулся Шура.
– А я вижу тут никто не живет... – спросил я, с уважением рассматривая люстру.
– Не... Не живет, – согласился Шура. – Я жил сначала. Потом получше себе место нашел.
– Получше?
– Ага, получше. На нарах в сушилке.
Я посмотрел на него с любопытством и согласился:
– На нарах, конечно, уютнее, понимаю. Тем более в сушилке. Сам бы там жил...
– Пойдем теперь ко мне в кабинет. Разговор есть.
Мы прошли на первый этаж в комнату, которую когда-то занимала охрана, то есть вахтеры. Войдя в нее первым, Шура сразу же сел в тяжелое деревянное кресло и жестом указал мне на место напротив. Минуты две, подбирая, видимо, слова, он сосредоточено рассматривал свои коротко стриженные ногти.
– Тебя кто послал?.. Менты или Хачик? – спросил он, наконец, чуть срывающимся голосом.
– Какой Хачик? Не знаю никакого Хачика... – удивился я искренне.
– Не знаешь... А это ведь его машина... – указал он в окно перед которым стояла машина Юдолина. Я ее хорошо знаю.
– Это не моя машина, – ответил я после минутной паузы, в течение которой пришел к мысли, что сразу рассказывать ему историю, хоть немного сходную с той, которая привела меня сюда, не имеет никакого смысла. – Вернее, до сегодняшнего дня была не моей. Я купил ее по случаю в Кавалерово сегодня утром.
– Ну-ну... А кореша твои где?
– Нет у меня в этих краях корешей.
– Нет корешей – это хорошо... А если ты не от Хачика, зачем меня убить хочешь?
– Убить?
– Ствол у тебя на спине под ремнем...
– Ствол... Времена сейчас такие, Шурик.
– А ты говоришь – не знаешь Хачика... – полыхнул глазами мой собеседник. – Знаешь... Он все время мне так говорил: "Времена сейчас такие, Шурик"... Я тебя насквозь вижу.
– Ну ты даешь! Ты где свою крышу сбросил?
– В зоне под Хачиком и Саидом... Но мои друзья за это рассчитались. Вместе с Хачиком весь его род похоронили в Степанакерте. Он там, в семье приемных родителей прятался...
– Похоронили... Вырезали, что ли?
– Нет, – демонически улыбнулся Шура. – Спитакское землетрясение помнишь?
– Землетрясение? Твои друзья землетрясение устроили?
– Да! Для них это плевое дело. А второго, Саида, они в Чечне, в Бамуте кончили. Бомбу сбросили. Она сначала ему голову вдребезги разбила, а потом взорвалась.
– А ты лечится не пробовал? Сейчас, знаешь, это просто. Говоришь психиатру "А-а-а" и он сразу определяет, что в твоем организме лития не хватает и потому все за тобой гоняются.
– Два года меня таблетками кормили, – тяжело вздохнул Шура. – И электрическим шоком пытали. Пока сюда не удрал.
– А эти четверо откуда здесь?
– Откуда и ты. Хачик их прислал меня убить.
– Так его же убило? В Степанакерте?
– Убило. Но он послал их за мной перед смертью.
– Ну, тогда все в порядке! Я никогда не бывал в Армении.
– Ничего не знаю. Но чувствую – от Хачика ты.
– Ну и дела... Не знаю, что и сказать. А эти твои четверо друзей или Хачиковских наемных убийц? Ты, вроде с ними в неплохих отношениях?
– Я их достал! Я им рассказал, что с ними будет, если они приказ Хачика выполнят. А потом перезомбировал. Вот они и испугались... А скорее всего – затаились. Выжидают, пока я бдительность потеряю.
– А кто они?
Шура помолчал. Я почувствовал, что он готовится открыть мне великую тайну.
– Инесса – женщина, – ответил он, вдавливаясь в мои глаза своими.
– Очень полная характеристика... – пережив услышанное, закивал я.
– Она забеременеть должна. И родить второго Христа. Но у нее ничего не получается. Не может подходящего производителя найти.
– И ищет методом тыка?
– Ты это брось. Она – святая. Хоть и Хачик ее охмурил меня замочить. Обещал ей: "Знаю, – говорил, – того человека, который тебя обрюхатить сможет. Убьешь Шуру, приведу его".
– А ты откуда это знаешь? – соскучился я разговаривать с сумасшедшим. – Она рассказала?
– Нет. Просто я все про Хачика и его подручных знаю. А Инесса сегодня придет к тебе. Не обижай ее.
Я дернулся, представив ночь с Шуриной коллегой по душевному здоровью. Представление переплюнуло "Вий" по всем статьям и я засуетился, как шестерка:
– Да я, наверное, поеду... Дела у меня... Голова побаливает, радикулит, понимаешь, опять разыгрался.
– Никуда ты не поедешь. Машину твою Ваня Елкин угнал.
– Как угнал???
– Да так, угнал... Клептоман он законченный. Все ворует. Подметки на ходу режет. Да ты не бойся. Он же все равно ее нам продавать будет. Вот только номера поменяет, перекрасит и продавать будет. Вот ты и купи.
– А много попросит?
– Дашь ему что-нибудь. Ну, хоть десяток шишек еловых. Только поторгуйся, да поестественнее. А то он и пырнуть может, если что не понравится.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81