.. «трешка»! А кому это надо уничтожить и «трешку», и твою космическую торпеду?
– Координатору?! – воскликнул регенерат.
– Получается так. Гроссмейстерский ход, надо сказать. Простенько и со вкусом.
– Но ведь вместе с «трешкой» будет уничтожен Синапс? И Координатор останется с одной своей плоскостью, как с корытом?
– Синапс невозможно уничтожить. Его можно только контролировать, – ответил Трахтенн едва слышно.
– Но в принципе можно выдвинуть и другую версию: мы пришли к цели раньше расчетного времени – ведь еще полтора дня остается, и Координатор решил добавить нам препятствий в виде этих сумасшедших, Горохова и Клепы.
– Слушай, Ген, хватит версий, а? Нам надо выбираться отсюда и как можно быстрее увести корабль на околоземную орбиту. Полтора дня осталось! Ты что, не понимаешь!?
– С Земли, наверное, корабль давно заметили... – продолжил умозрить Гена. – Паника, кругом, мародерство, баб насилуют (последнее слово он сказал с теплой завистью во взоре)...
– Нет там никакой паники, – усмехнулся Трахтенн. – Корабля, идущего по Струне, фактически не существует. По Струне в виде модулированной волны идет информация.
– Так ты тоже информация? И взрывчатка тоже?
– Да. И я, и ты, и взрывчатка, все, что ты видишь – это модулированная информацией электромагнитная волна.
– Дела... – покачал головой Гена. – Если эта информация долбанется об Кырк-Шайтан, Искандеркуль выплеснется и волна пойдет до самого Аральского моря... Миллион человек смоет... Так что же мы все-таки делать будем? Освободиться я никак не могу – руки в наручниках, голова – прямо над этим вашим дурацким унитазом.
– Это не унитаз, – улыбнулся Трахтенн. – У жителей Марии дефекация проходит несколько по другому принципу.
– А что это тогда?
– Это релаксатор. Сунь в него голову, потом нажми на голубенькую кнопку и получишь, все, что может только пожелать любой мужчина в расцвете сил.
– Шутишь! Я нажму, а сверху вода польется.
– У нас серной кислотой это самое смывают, учти.
– Ладно, шутник. Когда к тебе придет Клепа, уговори ее не падать на Землю. Скажи, что молодая еще, вся жизнь впереди, сколько удовольствий еще не получено...
– Этот строгий хрен из канцелярии им вечное блаженство обещал. Вечная молодость, вечный кайф, вечная музыка и прочее. А Клеопатра – девушка простая и подумала, что там, на небесах ее вечный оргазм ожидает... Так что ее ничем не купишь.
– А ты попробуй! Объясни ей, что ничего вечного не бывает, особенно кайфа. Скажи ей, что если два месяца ее по попке гладить, то кайфа не будет, будет мозоль.
– Она простая, я ж говорил, она не поймет. Тем более их, по-моему, запрограммировали на очень высоком уровне.
– Ну ты все равно попробуй! Ну, попроси, чтобы руки тебе освободила...
– Я просил. «Убежать хочешь?» – сказала. И наручники ей нравятся, пообещала, что в следующий раз плетку с железками захватит.
– Повезло тебе, – начал мстить за серную кислоту Гена. – Это сейчас модно. Во всех газетах объявления: «Строгая госпожа ищет покорного раба». Мне мужик один поднаторевший говорил, что ощущения незабываемые, когда тебя баба плеткой со звездочками лупит, и кровью потом умывается. А самый, говорил, кайф, когда тебя как следует веревочкой придушат, а потом уже все остальное. В условиях недостатка кислорода оргазм, оказывается, слаще. Во! Идея! Ты ей напой, что можешь по-мариински, по-вашему, ее трахнуть. Непередаваемые, скажи ощущения!
– Это в бассейне с электролитом, что ли? Под напряжением полторы тысячи вольт?
– Да отвлекись ты от своей Марии! Придумай что-нибудь! Бабу обмануть – нечего делать!
* * *
Клеопатра пришла через два часа. В высоких лаковых сапогах, кожаных трусиках и бюстгальтере, украшенных всякими никелированными финтифлюшками. Она сказала, что Мстислав Анатольевич понял, как приручить ракету. Вон Сер в ответ предложил ей секс по-мариински.
– А как это? – заинтересовавшись, спросила Клепа. Вон Сер смешался и, краснея, объяснил, как в порыве любви у мариинских мужчин член увеличивается, а голова уменьшается и если...
– Понятно! Что-то наподобие французской любви, – сразу же врубилась Клепа (в юности основным ее учебником была небезызвестная на Земле газета «Спид-инфо»). – Но это потом, а сначала мы сделаем так...
И крепче схватив принесенную плеть, принялась избивать Трахтенна.
...Непривычный к садомазохистским формам любви Трахтенн так кричал, что сентиментальный регенерат Гена, не в силах вынести его благого мата, сунул голову в «унитаз», то есть в релаксатор. А когда бедный вон Сер возопил особенно страшно, Гену схватила судорога, и он ненароком нажал голубенькую кнопочку.
10. Ложка дегтя в бочке меда. – Не в коня корм. – Клепа просит губнушку и кое-что.
После того, как голубенькая кнопочка была нажата, в «унитазе» что-то забурлило, и регенерату в голову ударило блаженство. Открыв глаза, он увидел, что лежит под голубым небом на пушистом персидском ковре, устилающем плоскую крышу глинобитной постройки. Вдалеке небосвод подпирали минарет и несколько изразцовых куполов, а рядом, под руками, стоял восточный столик на коротких ножках. На столике теснились высокие кувшины с изогнутыми носиками, два больших узорчатых блюда из керамики: одно с ананасом, румяными персиками, лопнувшими от спелости гранатами и большой кисточкой прозрачного кишмиша, другое – с румяно запеченным лебедем.
Все описанное Гена принял к сведению с удовлетворением, но когда его взгляд высмотрел за одним из кувшинов запечатанную сургучом бутылку «Московской», удовлетворение сменилось озадаченностью. «Еще бы надорванную пачку „Беломора“ нарисовать и натюрморт получился бы сногсшибательным» – подумал Гена и замер:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90