— Это не в моих привычках! — обиженно возразил академик. — На собрании я сказал, что, нарушая законы природы, человек подвергает риску свое собственное существование. А это совсем другое дело.
Гораздо больше дядю взволновало известие об аварии. Он выслушал его с таким напряжением, словно случилось что-то роковое. Сашо был всерьез озадачен. В самом деле, почему он принимает так близко к сердцу всю эту историю, которая, собственно, никак его не касается? В конце концов не дочка же ему эта глупенькая девочка.
— Но ее тетка сказала вполне определенно — ничего страшного во время аварии не случилось… А что касается аборта…
— Подожди! — прервал его дядя.
Он набрал номер какого-то знакомого гинеколога и подробно рассказал ему обо всем. Долго слушал ответ, поблагодарил и положил трубку.
— Как будто в самом деле ничего опасного! — неуверенно сказал он. — Многое, конечно, зависит и от врача, который делал чистку. И должен тебе сказать, что в принципе молчаливые врачи лучше болтливых. Твой дед, например, был одним из самых гордых молчальников в городе. И в то же время — превосходным врачом.
— Значит, все в порядке! — сказал Сашо. — Если случайно позвонит ее мать — ни слова!.. Кристина тетка меня специально об этом предупредила. Похоже, что в этом семействе только она — человек, что надо. У всех других какие-то заячьи сердца.
Урумов нахмурился.
— Просто мать очень ее любит! — сказал он сдержанно. — Это все. Ладно, езжай, раз решил! Деньги у тебя есть?
— Есть как будто…
— Как будто!.. Возьми на всякий случай побольше, всякое может случиться.
И отсчитал ему пять новых десяток из тех, академических.
— И, дядя, очень тебя прошу, не выдавай меня Аврамову. Сделай вид, что все услышал от него. Что тебе стоит разыграть небольшой этюд!..
— Большой, небольшой, в этих делах тоже нужен опыт!.. А ты позвони мне, пожалуйста, завтра же утром. Неизвестность — хуже всего!
Через четверть часа старый «таунус» уже летел по магистрали. Сашо давно не водил машину, скорость была приятна и увлекала его. А о том, что Криста лежит сейчас обескровленная, измученная, бледная, не хотелось даже думать. Сашо никогда не отличался слишком пылким воображением. Да и вообще, какой смысл сочинять разные глупости, когда скоро он все увидит своими глазами. Он даже не спросил, какая была авария. Женские штучки — тявкнула на машину собака, тетка повернула руль — и хоп! в кювет. Обычно при этом все обходится легкими контузиями.
Наверное, он был бы ужасно поражен, если бы мог увидеть случившееся так, как это видела девушка с бензоколонки. А та даже глазом моргнуть не успела, настолько молниеносно развернулись события. Самосвал просто навалился на хвост машины и потащил ее за собой. Но на повороте «Лада» отлетела вправо, перевернулась и, словно чудом, опустилась на все свои четыре колеса. Какой-то мотоциклист, который в это время накачивал шину, вообще не понял, что произошло. Он услышал только ужасающий грохот и, когда решился взглянуть, обе машины уже стояли нос к носу, словно и они не верили в то, что только что случилось.
Первой, разумеется, опомнилась Юлиана. Пока машина кувыркалась, она думала, что летит навстречу смерти. Все произошло так неожиданно, что она даже не успела по-настоящему испугаться. И вот машина вновь стоит неподвижно, и мир вокруг, как всегда, спокоен, светел и ясен. Никакой боли она не чувствовала. Даже страха не было, страх еще не успел ее охватить. Первая ее мысль была о Кристе. Девушка все так же сидела рядом, на лице ее не было даже царапины, хотя переднее стекло разлетелось вдребезги. Она пристально смотрела перед собой, лицо ее покрывала смертельная бледность.
— Как ты? — охрипшим голосом спросила Юлиана. — Цела?
Ничего себе вопрос — конечно, цела, раз так преспокойно сидит на месте. Но, видно, несколько не в себе, хотя она и повернулась и посмотрела тетке прямо в лицо. Никогда в жизни Юлиана не видела такого обезумевшего взгляда. В нем словно не было ни капли сознания.
— Криста, что с тобой, Криста? — окончательно испугавшись, повторила Юлиана. — Скажи хоть что-нибудь!
Но Криста, казалось, ничего не видела и не слышала, она словно бы внезапно потеряла всякую способность на что-либо реагировать. А вдруг и в самом деле потеряла? Юлиане чуть не стало дурно от этой мысли. Она лихорадочно принялась ощупывать девушку — нет, все цело. Почему же она не отвечает? Почему смотрит на нее такими дикими глазами? Первым словом, которое Кристе с трудом удалось произнести, было «нет». Юлиана обнимала ее, целовала бледное лицо и все повторяла: «Что с тобой, моя девочка? Болит где-нибудь?» И Криста наконец выговорила свое «нет».
Первой появилась служебная «Волга» из Казанлыка. В ней сидел знакомый Юлиане директор завода, даже какой-то дальний родственник. Он тоже перепугался не на шутку и с трудом освободил Кристу от судорожных теткиных объятий.
— У девушки шок! — сказал он. — А может быть, и сотрясение мозга. Надо немедленно отправить вас в больницу.
— В какую больницу? — ничего не соображая, спросила Юлиана.
— В карловскую, она ближе всего.
Он посадил обеих в свою «Волгу», шофер резко набрал скорость. Завидев встречный грузовик или легковую машину, Криста в ужасе закрывала глаза. И не решалась их открыть, пока те не проносились мимо. Говорить ей все еще было трудно, из горла с каким-то писком вырывались отдельные слова или обрывки фраз, но в общем стало ясно, что ничего у нее не болит, так, кое-где немножко, а голова не болит совсем. Юлиана приободрилась — может, обошлось без сотрясения, просто перепугалась девочка. Да и чего ждать от человека, которого даже розовые плантации повергают в шок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144