Не может быть. Эти глаза Гидеон слишком хорошо помнил. И тут незнакомка улыбнулась – застенчиво, словно украдкой.
Сомнений больше не оставалось: это была Лаурин. Незабываемая улыбка осветила ее прелестное личико, теперь чуть заострившееся, и у Гидеона упало сердце. Он в жизни не видел ничего более прекрасного, чем девушка, которая стояла перед ним.
– Лаурин! – завопил он и бросился к сестре. Второй раз за нынешний день он взывал к ней. Опередив отца, мальчик заключил ее в объятья и закружил. Какая же она легонькая!
«Я думала, что умерла и оказалась в Чертогах Света, – послышался ее голос у Гидеона в голове. – А потом вдруг проснулась и увидела огни. Они кружились и пели... Неужели ты не мог меня подождать?»
«Тихо, – прошептал он. – Теперь мы вместе».
Гидеон опустил сестру на землю, и девушка одернула платье, которое дала ей Арабелла. Она была готова к встрече с отцом. Рядом с Гидеоном стоял высокий молодой человек, его лицо застыло. Неужели он настолько потрясен... или не может оправиться от боли? А может быть, и то, и другое? Он до сих пор не произнес ни слова, только смотрел на нее во все глаза.
Не было сомнений в том, что это их отец. Он так похож на Гидеона, только лицо уже утратило мальчишескую мягкость. Почему она думала, что увидит человека в возрасте? Лаурин не заметила ни одной седой ниточки в копне его темных волос. Такой высокий, такой сильный, такой красивый... У нее захолонуло сердце. О да, Ярго была права: он красив, как бог. Неужели это и вправду ее отец?
Сердце Лесов хранило молчание. Лаурин медленно перевела дух. Она не должна бояться.
– Здравствуйте.
Больше она ничего не могла сказать. В темно-голубых глазах Торкина Гинта – она уже знала, как зовут ее отца, – была боль. Потом золотоволосый великан, который стоял у него за спиной, сделал шаг вперед и коснулся его руки.
– Я тебя понимаю, Тор, – шепнул он. – Я тоже был потрясен, когда первый раз увидел Элиссу. А девочка – вылитая мать. А теперь соберись с силами. Ты ей очень нужен.
Тор смотрел на юную девушку, которая стояла перед ним. Он знал, что это не Элисса. Конечно, это не может быть Элисса. Это просто шутит его память. Но как они похожи... Тор не знал, что делать – плакать о том, что это не так, или радоваться встрече с дочерью. Саксен мягко подтолкнул его вперед.
Пожалуй, только держите меня, шепнула Лаурин своим ногам, а потом выпустила руку Гидеона и шагнула к отцу. Теперь они стояли рядом, она могла видеть, какие голубые у него глаза – голубыми казались даже слезы, которые стояли в них.
– Я Лаурин, – она попыталась говорить спокойно... и слезы, словно вода из переполненной чаши, потекли по щекам Тора.
– Я дал тебе это имя, моя бесценная девочка. Я дал его тебе в тот миг, когда твоя отважная мать родила тебя.
Он простер к ней руки, почувствовал, как внутри бушуют Цвета, и заключил в объятья свою красавицу дочь.
Орлак никогда не прикоснется к его детям.
Это была последняя мысль, которую осознал Тор, прежде чем полностью отдался счастью. Он дал руку к Гидеону, и вскоре отец и его дети уже стояли обнявшись. Солиана, Арабелла, Саксен, Клут и даже Кетай – все отступили в темноту, за деревья. Эти трое наконец-то были вместе, и не стоило мешать им наслаждаться блаженной радостью. Лишь Дармуд Корил по-прежнему смотрел на них.
«Почти», прошептал бог лесов и неслышно вздохнул.
«Почти»! – беззвучно откликнулась из Пустоты Лисе, и ее вздох был полон облегчения.

Глава 30
Десятый пал

Следующие несколько недель Тор знакомился со своими детьми. Сердце Лесов укрывало их от всего мира с его тяготами и тревогами, и это было восхитительно. Порой Тору казалось, что его сердце вот-вот разорвется от радости. Правда, Лаурин то и дело спрашивала, почему он так на нее смотрит, а Гидеон замечал, как отец садится к нему поближе, чтобы касаться его плечом. Мальчику это нравилось, но он ничего не говорил отцу, боясь спугнуть свое счастье.
Для Тора это было особое время. Он целые дни проводит с этими чудесными детьми... Ему хотелось петь. И однажды он запел, несказанно удивив всех, кто был рядом. Да, он был счастлив, по-настоящему счастлив.
Лаурин уже влюбилась в своего отца. Любовь дочери, величайшая из всех ценностей. Тор видел, как девочка радуется каждой минуте, которую делит с ним, с какой теплотой отвечает на его любовь. Он чувствовал, как страдало это прелестное дитя, лишенное родителей. А теперь она обрела отца и так боится его потерять... И никогда не потеряет. Он этого не допустит.
Совсем не таким был Гидеон. К тому времени, как он попал в Сердце Лесов, его нрав уже сложился. Мальчик смирился со своим одиночеством и жил в ладу с самим собой. Да и голова у него золотая, думал Тор, глядя на сына. Такие, как он, ведут за собой сотни людей, а сила у него словно сочится из каждой поры. Стоит лишь прикоснуться к его разуму – просто прикоснуться, не для того, чтобы поговорить мысленно и можно почувствовать, как она бьется в нем, точно могучее сердце. Но Гидеон не осознавал, как велика его сила, как не осознавал своей красоты. Можно не сомневаться: эта скромность еще не раз выручит мальчика.
Сердце Лесов было подобно дому радушных хозяев, и дети были так же счастливы, как их отец. Тор, Саксен и Клут то и дело вспоминали волшебные девять месяцев, которые они провели здесь с Элиссой после побега из Карембоша. Однако все трое знали: счастью не суждено длиться долго. Впрочем... Это время дано Тору, чтобы наслаждаться покоем и учить детей, и не стоит тратить его на ненужные сожаления.
Гидеон и Лаурин жаждали узнать о своих родителях как можно больше. Оба уже забыли свое детство – даже Лаурин не могла вспомнить, что было, как она выражалась, «до Таллинора».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152