Глава шестая
На приеме у Виктора Гюго
Пьер Верн был уверен в том, что его сын всерьез заинтересован юридическими науками. Для уверенности твердой, совершенной не хватало только неопровержимых свидетельств в пользу этой любезной сердцу Пьера Верна заинтересованности самого Жюля. И вот эти свидетельства явились: сын спрашивает отца, как нужно поступить в таком-то и таком-то случае, и даже просит его помочь какому-то Блуа.
Пьер Верн довольно потирал руки. Закон и право оказались сильнее стихов и комедий. Все идет как надо. Старший сын через год-два приступит к практической деятельности адвоката. Младший сын учится в специальном учебном заведении, – Поль хочет быть моряком. Дочери… с ними значительно проще, о дочерях в свое время позаботятся их мужья. Будет очень хорошо, если эти мужья окажутся юристами.
Пьер Верн в Нанте довольно потирал руки.
Его старший сын в Париже был очень недоволен собой. Всё шло не так, как надо. Дюма рекомендовал ему простейший способ найти самого себя.
– Для этого надо писать романы приключений, – сказал Дюма. – Попробуйте стать моим соперником. Я ни в чем не уступлю вам, это вас подстегнет; вы будете стараться, буду стараться и я. Таким образом вы достигнете своей меры, а я превзойду себя.
– Легко на словах, – вздохнул Жюль. – Мне не написать романа приключений, ничего не получится.
– Получится, – беззаботным тоном возразил Дюма. – Для этого необходимо иметь здоровый желудок, терпение и досуг.
– А талант?
– Талант? Что это такое? По-моему, талант – это трудолюбие. Садитесь и пишите. Утром пьесу, вечером роман, через неделю наоборот. Одно пойдет хуже, другое лучше, в результате что-нибудь выйдет очень хорошо.
Жюль соглашался: да, и то и другое заманчиво, и, конечно, романы приключений значительно лучше пьес, но для романа нужны деньги, отсутствие забот, солидная обеспеченность. Ежемесячное пособие от отца – это пока что единственная финансовая помощь. Романы заставят бросить юридический факультет, и тогда отец немедленно прекратит присылку пособия.
Новый знакомый Жюля, де Кораль, завсегдатай салонов и клубов, редактор газеты «Либертэ», сказал как-то:
– Вы нравитесь мне. Я люблю людей упрямых, одаренных, сомневающихся в себе и других. Пишите пьесу, только театр может дать славу и деньги.
– Никто не хочет понять меня, – уныло ответил Жюль. – Я не ищу ни славы, ни денег. Мне, как океанскому пароходу, нужен курс, понимаете?
– Океанскому, а не речному? – улыбнулся де Кораль.
– Жизнь – океан, – улыбнулся и Жюль.
Де Кораль с минуту о чем-то подумал.
– Не хотите ли познакомиться с Гюго?
Жюль побледнел. Ему не хотелось верить, что это возможно. Познакомиться с Гюго.. Бог мой! Шутит он, этот легкомысленный, богатый де Кораль, и шутит неостроумно, зло…
– Вам необходимо познакомиться с Гюго, – сказал де Кораль.
– А вы с ним знакомы? – спросил Жюль, бледнея еще больше.
– Я неизменный гость на его приемах, – ответил де Кораль. – Если хотите, мы пойдем к нему в следующее воскресенье. В два часа.
Жюль произнес только одно слово – самое короткое и самое энергическое из всех слов, какие только существуют на свете.
– О! – сказал Жюль, и на его широком лице бретонца пятнами проступила краска. Он был предельно взволнован.
– Разрешите сесть, – сказал он, опускаясь в кресло. – Это невозможно… – Жюль приложил руку к сердцу. – И не надо смеяться надо мною, не надо, пожалуйста! Оставьте меня с моими мечтами, они так дороги мне!..
– Вы, я вижу, очень любите Гюго!
– О! – воскликнул Жюль, закрывая глаза. – Если в вы только знали!
– В следующее воскресенье вы увидите мэтра, – просто и четко проговорил де Кораль.
– Вто правда? Поклянитесь, это правда? Вы не шутите?
– Я не могу обещать вам свидания с господом богом, – ответил Кораль, – но познакомить с Гюго – это в моих силах.
Жюль кинулся де Коралю на грудь, припал к ней и едва не разрыдался.
– Через десять дней я буду представлен Гюго, – похвастал Жюль Аристиду Иньяру. – Невероятно! Ты веришь в это? Непредставимо!
– И даже очень, – поддакнул Иньяр. – Гюго живет замкнуто, он в ссоре с правительством, его почти невозможно увидеть. И всё же я верю, что ты увидишь мэтра. Счастливец! Давно ли в Париже и уже знаком с самим Гюго!
О предстоящем визите к знаменитому писателю узнала и хозяйка Жюля.
– Вы родились не только в сорочке, но в сорочке с бантом, как говорят у нас в Пикардии, – сказала мадам Лярош. – Вы далеко пойдете!
– Ну вот, мой мальчик, у тебя такие связи, каких нет и у премьер-министра, – сказал Барнаво. – Два Дюма, один де Кораль, месье Арпентиньи, музыкант Аристид Иньяр, а теперь прибавляется сам Гюго. В эту компанию так и просятся президент республики и португальский король. Не удивлюсь, если сам папа римский пригласит тебя на партию в бостон. Пора тебе начать стричь купоны, мой мальчик!
Виктор Гюго жил в доме № 37 по улице Тур д'Овернь. Дом стоял на высоком холме. Из окон своего кабинета Гюго видел (был солнечный, теплый воскресный день), как к дому его приближались двое людей – в одном он признал де Кораля, другого не знал вовсе. Гюго пристально, насколько позволяло расстояние, вгляделся в незнакомца: на нем были светло-серые брюки, коричневый пиджак, черный, повязанный пышным бантом галстук. Трость с массивным набалдашником молодой человек нес на плече, как ружье.
– К нам идет де Кораль и с ним кто-то из провинции, – сказал Гюго своей жене. – Задержи их, пожалуйста, я хочу сегодня молчать и слушать, я утомлен…
Де Кораль и Жюль поднялись на второй этаж и остановились перед огромной массивной дверью; в нее была вделана медная доска с надписью:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112