Настя подошла к нему и попросила зажигалку.– Зачем ей зажигалка? – перебил Алеша. – Она же не курит.– Этого не знаю, шеф, – улыбнулся Мика смущенно.Настя сказала, что заглянет в Пассаж ненадолго.Спустя ровно час Мика, следуя инструкции, вызвал подкрепление, и вдвоем с Костей Шмаровым они прочесали магазин сверху донизу, на что ушло довольно много времени. Затем он попытался связаться с Губиным, но это ему не удалось.– Тогда позвонил вам, Алексей Петрович…– Заметил что-нибудь подозрительное?– Ничего.Вдовкин уже перешел с пива на водку, настругав на закуску мороженой семги. Предложил выпить за компанию и Мике с Алешей.– Конечно, выпей, – благодушно заметил Алеша охраннику. – Когда еще придется. Если за сутки Настя не отыщется, я тебя, приятель, собственноручно пристрелю.Мика побледнел, но стакан принял с благодарностью. Выпив, попросил разрешения удалиться.– Землю носом рой, – напутствовал его Алеша.– Найдем, шеф, не сомневайтесь. Женщина не иголка.Когда он ушел, Алеша пожаловался Вдовкину:– Платишь им, а толку чуть. Потому что совести нету ни у кого. Ты как считаешь?– Выпей, не сходи с ума.С полчаса Алеша разыскивал Губина, но тщетно. Тот как в воду канул. Вдруг в одну минуту мир опустел.– Женя, она правда ничего не говорила?Вдовкин выпил уже почти бутылку. Глубокомысленно объявил:– Надобно обзвонить больницы. Или заявить в милицию.Михайлов набрал номер Башлыкова:– Настя куда-то пропала. Не знаешь, где она?Башлыков ответил после долгой паузы:– Такое – первый раз?– Да.Оба думали об одном и том же. У Благовестова разведка налажена не хуже, чем в КГБ. Нанести превентивный удар в самый неожиданный момент – это его почерк.Башлыков прогудел в трубку:– Если это Елизар, то должны на тебя выйти, выставить какие-то условия.– Пока маринуют.– Ночью или утром позвонят. Жди. Я отработаю сыскные варианты.– Будь добр, Гриша!– Губин чем занят?– Губин тоже исчез.– Как исчез?– Друзья всегда исчезают, когда нужны. Прячутся в норе и оттуда подглядывают.– Жди, – повторил Башлыков. – Преждевременно не паникуй.– Если до завтра не прояснится, копнем Елизара.Опять Башлыков молчал дольше, чем позволяли приличия.– Остынь немного, Алеша. Здесь горячку пороть нельзя. Ты же понимаешь.Алеша посмотрел на трубку, встретился взглядом с растерянным Вдовкиным.– Башлыков?– Да.– Завтра сыграем Елизару отходняк.– Хорошо. Завтра так завтра.Больше звонить было некуда, и Алеша выпил водки.– Женя, чего тебя давно хочу спросить. Ты насовсем к нам переселился? Или у тебя есть своя квартира?– Хочешь, чтобы я ушел?– Ни в коем случае. Я к тебе привык. И Настя к тебе привыкла. Это я так, к слову.– Настя найдется. Ей-Богу, найдется. Я чувствую.– Ты прав. Куда ей деться в Москве. Это же не джунгли какие-нибудь. Ну что, пойдем спать?– Может, покушаешь чего?– Это ты ешь. Вон отощал совсем. Все же надо тебе потихоньку завязывать с пьянкой.– В одном стакане водки столько же калорий, как в килограмме мяса, – сказал Вдовкин.– Ну-ну…В спальне ее тоже не было, хотя Алеша заглянул во все углы. Но когда разделся, откинул одеяло, увидел около подушки лист бумаги, исписанный каллиграфическим почерком. В письме было написано вот что: "Дорогой мой! Мы обо многом переговорили с тобой за эти три года, но иногда мне кажется, ты ни разу меня не выслушал. Нет заповеди, которую ты не нарушал бы ежедневно, и нет числа молитвам, которые я возносила Спасителю, умоляя наставить бедного грешника на путь истинный. Увы, Господь не внял моим просьбам.Значит, так надо. Значит, Зверь, овладевший твоим естеством, слишком силен и еще не насытился; а тот истинный "ты", которого знаю только я, по-прежнему смиренно ждет своего часа. Этот час, я верю, рано или поздно наступит, но в светлый миг перевоплощения меня уже не будет рядом. Излишне говорить, как я люблю тебя, ты сам прекрасно знаешь. И сейчас, когда пишу эти строки, плачу от любви и жалости к тебе, единственный мой! Как безмерно одинок ты в этом мире и за чьи прошлые грехи должен нести крест, даже не осознаваемый тобою? Но я ушла, мой милый! Оказывается, есть долг превыше долга земной любви, и я его исполню. Не ищи меня, Алеша. Я не бросила тебя, не изменила, я всегда с тобой и вернусь к тебе в положенный срок. Не говорю – прощай! До свидания, родной мой! Твоя Настя".Прочитав послание, Алеша снова надел штаны, вернулся на кухню, где задумчивый Вдовкин угрюмо горбился над початой бутылкой.– На, читай! – Алеша уселся напротив и плеснул себе водки. Вдовкин пробежал глазами первые строчки и отложил письмо:– Но это же не мне.– Читай, прошу тебя!Вдовкин обиженно засопел, водрузил на нос очки и внимательно прочитал записку от начала до конца.– Ну и что ты об этом думаешь? – спросил Алеша.– В каком смысле?– Может, фальшивка? Не могла же Настя сочинить весь этот бред.– Но почерк ее?– Откуда я знаю, чей почерк.Алеша выглядел чересчур рассеянным, и это насторожило Вдовкина.– Чем-то ты ее растревожил, – сказал он.– Растревожил? Еще бы, конечно, растревожил.Она же беременная.– Тогда все понятно, – обрадовался Вдовкин. Наспех добавил водки в стакан и, чокнувшись с Алешей, выпил. представил, как она уткнулась взглядом в пол, чтобы не смотреть на трубку, откуда ворвался в ее хрупкое убежище ненавистный голос.– Извини, что разбудил, – приветливо сказал Алеша. – Но дельце безотлагательное.– Слушаю вас, Алексей Петрович.– Ты сама-то как? Все играешь на скрипке?– Да, играю, спасибо. Вы лучше скажите про дельце. Что-нибудь с Настей случилось?– Нет, ничего не случилось. А что с ней может случиться? Кстати, ты не знаешь, где она?Тина помедлила с ответом, и он прямо воочию ощутил, как вращаются в ее прелестной головке ехидные шурупчики.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117