Они заходили в дома, брали все, что понравится. Ели запасы хозяев, пили пиво и вино. Каждый старался без ссоры спровадить нежданных гостей.
Заслышав о появлении в их округе бродячей ватаги человеко-зверей, молодые навсегда исчезали из родной деревни и присоединялись к ней. В боевом братстве отверженных все они становились побратимами. Название рода терялось в туманных далях прошлого. Оставалось только собственное имя и кличка, заработанная в свирепой, полной опасностей жизни оборотня. Старшие товарищи заклепывали на шею посвященцу широкий обруч из зернистого болотного железа и, нацедив в чашу крови новичка, пускали вкруговую. Вечным бременем мщения за погибших братьев становились для вновь принятого шейное кольцо из металла войны и выпитая кровь товарищей. Конунги и фюреры, уходившие в поход, приглашали фридлозе на службу. Одаривали конями и золотом. Не было воинов преданнее, чем они. Раздетые до пояса, прикрытые лишь собственным мечом, воя и рыча по-звериному, оборотни кидались в сечу, презирая вражеские лезвия и копья. Непокорные, гордые, богатые сегодня и нищие завтра, скитались парии войны от одного вождя к другому. Теряли в кровавых битвах соратников. Залечивали раны в святилищах друидов у заветных источников и дубов. Пополняли ряды за счет подросших наследников.

* * *

Атаульф, конунг хаттов, живущих на среднем Рейне вдоль Герцинского леса, приехал к царю даков в Пороллис случайно. Мелкие стычки с тенктерами с нижнего Рейна грозили перерасти в большую и ненужную хаттам войну. Особенно сейчас. Осенью. Когда накануне был сбор урожая, Атаульф с ближней дружиной направился к маркоманнам за помощью. Особых надежд вождь не питал. Гораздо важнее была демонстрация. На худой конец можно пригласить шайку маркоманнских берсеркров и поручить им потрепать тенктеров с востока, через непролазные дебри. В его отряде тоже немало оборотней. Они знают друг друга от владений певкинов и бастарнов, до пенных волн Германского моря. Как-нибудь договорятся.
Гуннерих – фюрер маркоманнов – встретил Атаульфа озабоченно. Идею совместных действий против нижнерейнских родов отверг начисто. Про фридлозе сказал, что недавно была у него в городке ватага Эльмера Медные Когти, но с неделю назад ушла к вандалам. Дескать, там найдется дело мечам. Бервольф Вандальский второй год воюет с гутонами. Рассеян был при встрече Гуннерих. Вечером все раскрылось. За столом показал маркоманнский вождь Атаульфу чернобородого дака в дорогой одежде. Представил послом от великого конунга даков Децебала. Поели хорошей свинины, выпили выдержанного пива. Посланец царя подарил хаттскому гостю длинный галльский меч наварной стали. Клинок стоил, наверное, пять быков. К оружию прибавил наручные браслеты и гривну из светлого радующего глаз золота. В беседе дунайский друг просил уважаемых вождей, если те выберут время, откликнуться на просьбу царя посетить его в пограничном городе задунайского царства Пороллисе. Никто не будет обижен. А проблемы предстоит обсудить важные. Как-никак соседи. Конунги колебались недолго. Встретиться с Децебалом Железная Рука не позор. Слава о нем дошла и до их ушей. Да и подарки действовали сильнее всяких слов. Атаульф приказал половине дружины возвращаться назад. Гундобальд Медведь, берсеркр с тридцатилетним стажем, получил от вождя приказ отыскать ватагу воинов-волков и договориться с ними о войне против тенктеров. Прошел всего день, и дакийский посол выехал в дорогу с двумя германскими предводителями в сопровождении сотни воинов. По пути остановились у Зигфрида квадского. Оказалось, дак побывал здесь ранее, когда направлялся к маркоманнам. Старый Зигги ожидал возвращения доверенного Децебала. Он выставил всем прибывшим обильное угощение и наутро отправился вместе с ними дальше.
Ехали кратчайшим путем по землям котинов и озов. Слева все время лежали отроги Рудных гор. Адномат – дукс котинов, живущих на Гроне, узнав о целях посольства, сам не поехал, но дал провожатых и направил от себя доверенного. Ингенуй – средний сын кельтского вождя – присоединился к миссии с тридцатью конниками. От старейшин озов узнали, что их глава Эмерий за сутки до приезда сам тронулся к царю даков.
В верховьях Тизии, там, где в великую реку, младшую сестру Данувия, впадает Сомеш, произошла еще одна встреча. Харальд Глаз Дракона с сыном и своими фридлозе преградил отряду дорогу. Неприятное это было столкновение. Ходили слухи, что Глаз Дракона в бою не щадит никого и питается человеческим мясом. Четырнадцати лет еще не было ему, когда он убил рогатиной первого медведя. Мало кто из берсеркров помнил о том, что молодые годы свирепый тенктер провел в окружении самого Цивилиса Цивилис – предводитель восстания против римского могущества в Галлии; родом из германского племени тенктеров.

. Когда знаменитый тенктер скрылся от римлян, он освободил своих соратников от клятвы верности. В налетах на римские пограничные укрепления в районе Декуманских полей пали последние дружинники Цивилиса. Харальд объявился одиннадцать лет спустя. Не было у римлян врага, ненавистнее этого оборотня. Одноглазый, исполинского роста и неимоверной силы германец встревал в любое дело, если оно сулило столкновение с римлянами. В 89 году на квадов с тыла обрушился легион XXI Хищный. Сформированный Домицианом как отдельный корпус, легион насчитывал до 10 тысяч солдат. И тогда... По зову Харальда Глаз Дракона со всех концов Германии сошлись братства воинов Вотана. Две с половиной тысячи фридлозе вызвали страх самих квадских и маркоманнских вождей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167