11
Каким образом сабля мерит время и "человеческое тело" одновременно?
Рассекая, разрезая, распиливая.
Понять роль сабли помогает важная для Хармса концепция времени,
особенно активно распространявшаяся в России П. Д. Успенским. Речь идет о
понимании времени как четвертого измерения пространства. Успенский исходил
из того, что линия является результатом движения точки, движение линии
создает плоскость, а движение плоскостей -- трехмерные тела. Согласно такой
логике, нет оснований считать, что трехмерное тело, двигаясь, не создает
некоего пространственного образования, которое может быть воспринято только
из четырехмерного пространства. Направление движения трехмерного тела, по
мнению Успенского, воспринимается нами как время. Успенский подчеркивал, что
существа, живущие в двухмерном пространстве, не в состояний воспринять
трехмерное тело. Он приводил пример, принадлежащий теософу Лидбитеру
(Leadbeater), который писал, что рука, упершаяся пальцами в стол, оставит на
его поверхности пять кружков -- следов от пальцев -- и будет воспринята
существом, обитающим в двухмерном пространстве, как пять раздельных кругов,
пять изолированных срезов руки36. Примерно так воспринимаем мы
_____________
36 Успенский Я. Д. Tertium Organum. СПб., 1911. С. 21.

История 155
четырехмерное тело, движущееся в направлении, которое мы воспринимаем
как время. Оно как бы рассекается точкой настоящего, точкой "сейчас" и
дается нам как некий срез тела, четырехмерный объем которого существует в
воображаемом восприятии "четырехмерна" как некое невидимое продолжение в
прошлом и будущем, недоступных, по понятным причинам, нашему восприятию.
Успенский утверждал, что
Четырехмерное тело есть бесконечное число моментов существования
трехмерного тела -- его состояний и положений. Трехмерное тело, которое мы
видим, является как бы фигурой, одним из ряда снимков на кинематографической
ленте.
Пространство четвертого измерения, -- время, -- действительно есть
расстояние между формами, состояниями и положениями одного и того же тела (и
разных тел, т. е. кажущихся нам разными)37.
Успенский утверждал, что такое невидимое тело как бы является формой
одновременной явленности, например человеческого тела от младенчества до
старости. Это тело беспрерывно меняется, но одновременно является самим
собой. Такое странное тело, в котором единовременно существуют и
новорожденный, и умирающий старик, Успенский называл термином индуистской
философии (позаимствованным у Блаватской) Линга Шарира
(Linga-Shariri).
Понятно, что фиксация настоящего момента разрубает Линга Шарира
на части, предстающие как бы срезом, спилом четырехмерного тела. Этот момент
-- остановка, которая оказывается как бы смертью четырехмерного тела, но в
действительности таковой не является, потому что смерть находится где-то в
четырехмерном пространстве как часть Линга Шарира. Поэтому каждое
существо, данное нам в восприятии, -- это только одна из множеств ипостасей
невидимого четырехмерного тела -- равная себе и всегда отличная от себя
самой. Четырехмерное тело Успенского по некоторым своим характеристикам
напоминает "предмет" Хармса, существующий в мире чистой умозрительности.
Отсюда, возможно, и странная игра Ивана Ивановича в "Елизавете Бам",
называющего Елизавету то Елизавета Таракановна, то Елизавета Эдуардовна, то
Елизавета Михайловна. Все эти имена, не отражая сущности "предмета", могут
относиться к его "срезам". Елизавета Бам дается нам лишь как некие временные
ломти ее Линга Шарира,
12
Часовой отмеряет время, режет его саблей на ломти и одновременно
находится вне времени. Поэтому ему дается возможность видеть то, что
невидимо простому смертному -- временную развертку настоящего в прошлое и
будущее. Вместе с тем он олицетворяет точку зрения, которая позволяет
соотносить между собой множество темпо-
______________
37 Там же. С. 34.

156 Глава 5
ральных слоев, как бы направлять их в нужное русло. Сохранился набросок
Хармса от декабря 1926 года, в котором есть такие строки:
.. .ходили патрули
потом на Часовую будку
прилаживали рули...
(1, 127)
Эти "рули", вероятно, позволяют часовому разводить и сводить воедино
"трубы" времени.
У Введенского есть пьеса "Четыре описания" (1932). Эта пьеса -- одна из
наиболее близких по жанру лукиановским разговорам в царстве мертвых. Здесь
четыре покойника дают описания того, как они умерли. Пьеса начинается с
того, что один из говорящих мертвецов, Зумир, ставит вопрос из того
безвременья, в котором они теперь пребывают:
Существовал ли кто?
Быть может птицы или офицеры,
и то мы в этом не уверены...
(Введенский, 1, 164)
Птицы относятся к сфере существования потому, что они парят в потоке,
то есть как бы влиты в ту нерасчленимую струю, которая и есть существование.
Другой говорящий покойник -- Чумир поясняет, почему к существовавшим
относятся офицеры:
...когда следишь за временем,
то кажется что все бежит <...>
Везде как будто видны сраженья,
все видим в площади движенье.
(Введенский, 1, 164-165)
Офицеры включены в битву и существуют в ее хаотическом движении,
которое есть временное существование. Но существование это, постоянно
прерываемое смертью, которая равноценна фиксации среза тела на временной
кинематографической пленке. Четвертый "умир.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185