При этом "папа" в конце
стихотворения оказывается просто "золотой звездочкой", летающей по небу (1,
78--79).
Сторож или часовой у Хармса охраняет ход времени. Часовой должен
следить за временем, но быть, как "вестник", вне времени и движения. При
этом переход из вневременного состояния к тикающим часам может пониматься
как переход из позитивного в негативное. В стихотворении "Дни клонились к
вечеру" (1931) упоминается дьявол, разгуливающий "по улицам в образе
часовщика" (3, 104). От ангела-часового до дьявола-часовщика -- один шаг.
Выражение "стоять на часах" понимается в пьесе буквально. Характерно, что
часовой при этом сам не знает времени, вместо пароля он спрашивает: "Который
час?" -- а Петр машинально отвечает: "Четыре".
В первоначальных вариантах пьесы связь Крюгера со временем еще более
очевидна. Хармс обнажает ассоциацию Крюгера с пушкой, как известно,
выстрелами отмечавшей ход времени в Петербурге. Петр в первоначальном
варианте своего монолога замечает о Крюгере: "Не человек, а пушка!" (1,
190). Смерть Крюгера в черновых набросках связывалась с выстрелом
отмечавшего ход времени орудия. Комсомолец Вертунов так характеризует
Крюгера:
Смотрите.
Как свечка стоит и не вздыхает
пушку слушает, ушами востроглаз...
(выстрел. Крюгер падает.)
(1, 189)
При этом пушка не просто отмеряет время, она "называет" его. Хармс
пишет в одном из стихотворений 1931 года: "...на Неве грохотала пушка,
называя полдень..." (3, 104). Выстрел -- это имя, подоб-

148 Глава 5
ное "раз" или "тюк". Выстрел "называет" момент и одновременно
останавливает ход времени. В небольшом фрагменте 1933 года говорится:
Остановка истории!
<...>
На Неве стреляют из пушек! (Х2, 60)
10
Крюгер -- это своего рода часы "при оружии", своим ходом производящие
подобие временного порядка. Одним из его "метрических" орудий, которыми он
отмеряет время и охраняет его с чрезвычайной пунктуальностью, является
сабля. Сабля, конечно, -- очень странная мера времени. Возможно,
первоначально она возникает как русская трансформация французского слова
sable -- "песок" и ассоциируется с песочными часами (sablier).
Сабля формой несколько напоминает часовую стрелку. В "Елизавете Бам",
где тема времени играет существенную роль, Петр Николаевич сражается с
Папашей Елизаветы за ее жизнь. И сабли, столкнувшиеся в поединке, напоминают
стрелки часов, отмеряющих жизнь:
Прошу внимательно следить За колебаньем наших сабель, -- Куда которая
бросает острие И где которая приемлет направленье... (ПВН, 200)
Это сражение соотносимо с несколькими литературными сражениями сразу,
например с битвой Смеха и Горя в хлебниковском "Зангези"23, где сражение
двух аллегорических персонажей описано как временной механизм. Смех говорит:
Час усталый, час ленивый!
Ты кресало, я огниво!
<...>
Час и череп, чет и нечет!
<...>
И, удары за ударом,
Искры сьшятся пожаром,
Искры сьшятся костром.
Время катится недаром,
Ах, какой полом!24
Смерть Смеха ("полом") предстает как поломка часового механизма. Иным
литературным аналогом "сражения двух богатырей" является
________________
23 Зависимость эпизода "сражение двух богатырей" от "Зангези" отмечена
А. Александровым (ПВН, 523).
24 Хлебников Велимир. Творения. М.: Сов. писатель, 1987. С.
503--504.

История 149
битва Твидлдама25 и Твидлди в "Алисе в Зазеркалье" Льюса Кэрролла. Где
перед битвой сражающиеся смотрят на часы, на которых "четыре тридцать", и
решают биться до шести.
Идея связи битвы со временем была выражена Кэрроллом в форме каламбура
из "Алисы в стране чудес": to beat time -- отбивать ритм и
одновременно "бить время".
Остановившиеся часы -- мотив "Безумного чаепития" из "Алисы", где,
между прочим, фигурируют часы, показывающие не часы, а дни месяца. Здесь же
Алиса, отмеряющая время по часам кролика, сообщает, что сейчас "четвертое".
Цифра "четыре" систематически возникает у Хармса в контексте измерения
времени. "Четыре", -- отвечает Петр на вопрос часового "Который час?" в
"Комедии". Эта сцена буквально повторена в "Елизавете Бам" с явной отсылкой
к Кэрроллу:
И в а н И в а н о в и ч. <...> Который час скажите мне?
П е т р Н и к о л а е в и ч. Четыре. Ой пора обедать (ПВН, 196--197).
Цифра эта не просто кэрролловская. Четыре в традиционной нумерологии
означает статику, отсутствие движения. У Хармса же эта упорно повторяемая
цифра отсылает, вероятнее всего, к четвертому измерению, которое, согласно
Петру Демьяновичу Успенскому, предстает в нашем трехмерном мире как время.
Но прежде чем перейти к этому аспекту хармсовской темпоральности, я бы
хотел коротко остановиться на "Елизавете Бам". Пьеса эта -- чрезвычайно
"темная", я же коснусь здесь лишь одного аспекта -- темпоральности.
"Елизавета Бам" -- ранняя пьеса (1927), насыщенная абсурдом и богатая
по своему чрезвычайно разнородному содержанию. Здесь уже встречаются многие
мотивы, которые получат систематическую разработку в более поздних текстах.
Пьеса начинается с того, что два человека врываются в дом к Елизавете Бам,
чтобы ее арестовать. Героиня обвиняется в убийстве одного из явившихся --
Петра Николаевича, якобы убитого ею в поединке на эспадронах. Затем в пьесе
разыгрывается вставной эпизод -- "сражение двух богатырей". Эту пьесу в
пьесе анонсирует второй явившийся -- инвалид без обеих ног Иван Иванович.
Пьеса якобы принадлежит некоему Иммануилу Красдайтерику.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185