Если Гегель был склонен к "позитивному" разрешению проти-
воречий и сводил основную философскую проблематику к телео-
логическому саморазвитию духа, то Дерриде, для которого идея
целенаправленности прогресса, как "наивно позитивистская" по
своему характеру, чужда, гораздо ближе установка на кантов-
скую неразрешимость апорий.
И именно подобная, казалось бы, чисто философская, по-
становка вопроса имела огромное и самое непосредственное
воздействие на развитие литературной критики. Вслед за Дер-
ридой уже несколько поколений критиков ищут в исследуемых
ими литературных текстах "логические неразрешимости", сделав
эти поиски предметом своего
анализа.

Программа деконструкции и "грамматология"
Возвращаясь к дерриде-
анской концепции знака, еще
раз повторим, что борьба
французского ученого с тра-
диционными семантическими
концепциями составляет толь-
ко часть, и далеко не самую существенную, его "де-
конструктивистской программы", поскольку основным предме-
том его критики являются не столько способы обозначения,
сколько то, что обозначается -- мир вещей и законы, ими
управляющие. С точки зрения Дерриды, все эти законы, якобы
отражающие лишь желание человека во всем увидеть некую
"Истину", на самом деле не что иное, как "Трансцендентальное
Означаемое" -- порождение "западной логоцентрической тра-
диции", стремящейся во всем найти порядок и смысл, во всем
отыскать первопричину, или, как уже было сказано выше, навя-
зать смысл и упорядоченность всему, на что направлена мысль
человека.
Для Дерриды, как и для Ницше, на которого он часто ссы-
лается, это стремление обнаруживает якобы присущую
"западному сознанию" "силу желання" и "волю к власти". В

33
частности, вся восходящая к гуманистам традиция работы с
текстами выглядит в глазах Дерриды как порочная практика
насильственного "овладения" текстом, рассмотрения его как
некоей замкнутой в себе ценности, вызванного ностальгией по
утерянным первоисточникам и жаждой обретения истинного
смысла. Поэтому он и утверждает, что понять текст для гума-
дистов означало "овладеть" им, "присвоить его, подчинив его
смысловым стереотипам, господствовавшим в их сознании.
В этой перспективе становится очевидным, что в основе
деятельности Дерриды лежит тот же импульс, который опреде-
лил разоблачительный пафос всей западной постструктуралист-
ской мысли: доказать внутреннюю иррациональность буржуаз-
ного (возводимого в ранг общечеловеческого) образа мышления,
традиционно и, с точки зрения постструктуралистов, более чем
незаслуженно и даже незаконно претендующего на логичность,
рациональность, разумность и упорядоченность, что в целом и
обеспечивало его "научность".
Именно этой традиционной форме научности и должна бы-
ла противостоять "грамматология" -- специфическая форма
"научного" исследования, оспаривающая основные принципы
общепринятой "научности". Деррида об этом прямо говорит в
ответ на вопрос Ю. Кристевой, является ли его учение о
"грамматологии" наукой: "Грамматология должна деконструиро-
вать все то, что связывает понятие и нормы научности с онто-
теологией, с логоцентризмом, с фонологизмом. Это -- огромная
и бесконечная работа, которая постоянно должна избегать опас-
ности классического проекта науки с ее тенденцией впадать в
донаучный эмпиризм. Она предполагает существование своего
рода двойного регистра практики грамматологии: необходимости
одновременного выхода за пределы позитивизма или метафизи-
ческого сциентизма и выявления всего того, что в фактической
деятельности науки способствует высвобождению из метафизи-
ческих вериг, обременяющих ее самоопределение и развитие уже
с самого ее зарождения. Необходимо консолидировать и про-
должить все то, что в практике науки уже начало выходить за
пределы логоцентрической замкнутости.
Вот почему нет ответа на простой вопрос, является ли
грамматология "наукой". Я бы сказал, что она ВПИСАНА в
науку и ДЕ-ЛИМИТИРУЕТ ее; она должна обеспечить сво-
бодное и строгое функционирование норм науки в своем собст-
венном письме; и еще раз! она намечает и в то же время раз-
мыкает те пределы, которые ограничивают сферу существования
классической научности" (155, с. 48-49).
34 Речь письменная и устная
Это высказывание довольно четко определяет границы той
"революционности", которую Деррида пытается осуществить
своей "наукой о грамматологии"; ведь "нормы собственного
письма" науки -- это опять, если следовать логике француз-
ского "семиотического философа", все те же конвенции, услов-
ности наукообразного мышления (письменно зафиксированные
отсюда в данном случае и "письмо"), определяемые каждый
раз конкретным уровнем развития общества в данный историче-
ский момент. И этот уровень неизбежно включает в себя фило-
софские, т. е. "метафизические", по терминологии Дерриды,
предпосылки, на которые опирается, из которых исходит любой
ученый в анализе эмпирических или теоретических данных, и
зависимость его выводов от
философского осмысления его
работы несомненна.

Речь письменная и устная
Апелляция к "нормам
собственного письма" восхо-
дит еще к одному постулату,
важному во всей системе до-
казательств Дерриды, -- к
тезису о примате графического оформления языка над устной,
живой речью. С этим связано и стремление французского уче-
ного доказать принципиальное преимущество грамматологии над
фонологией, или, как он выражается, над принципом фоноло-
гизма, в чем заключается еще один аспект его критики соссю-
ровской теории знака, основанной на убеждении, что
"предметом лингвистики является не слово звучащее и слово
графическое в их совокупности, а исключительно звучащее сло-
во", что ошибочно "изображению звучащего знака" приписывать
"столько же или даже больше значения, нежели самому этому
знаку" (Соссюр, 55, с.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107