- Гораздо дальше Белых Скал... А горшком... Ну, иносказательно хотя бы... У нас... в деревне когда-то называли женщину "сосудом греха", только я с этим никогда не был согласен. Та, что дарит жизнь, не может быть сосудом греха... Ну, а твои подруги, похоже, считают мужчину горшком с дерьмом... Это ваше личное дело... Не мне судить, хотя я и с этим не согласен... А печка? Это такое приспособление для приготовления пищи. В ней горит огонь. Пища варится, жарится, печется и становится съедобной.
- Фу! Гадость какая! - брезгливо взвизгнула Нава. - Как вы такую гадость можете называть пищей? В ней же не остается ничего живого. Мертвечиной питаться опасно! Да и бесполезно!
- Так уж устроен наш организм, - пожал плечами Молчун-Кандид.
- Нет, вы его так мучаете, - покачала головой Нава, - организм ваш устроен нормально, если наша еда для тебя годится... То-то ты такой странный... Наверное, все вы там на Белых Скалах странные.
- Наверное, странные, - согласился Молчун. - Ты знаешь что, - сказал он вдруг, - Ты займись чем-нибудь. Я искупаться хочу, помыться...
- Я тоже! - обрадовалась Нава. - Давай вместе.
- Нет, - насупился Молчун. - Я сам. И ты на меня не смотри.
- Почему? - удивилась она. - Мы же всегда купались вместе.
- Ты была другой, - вздохнул он. - Да и я тоже, видимо... Раньше я считался твоим мужем, а теперь - козлом. Ты была милой девочкой, а теперь стала могущественной подругой... Да и зовут меня теперь иначе...
Он отвернулся и скрылся в кустах, росших по берегам речушки, вытекавшей из озера. Вскоре послышался плеск воды и пофыркивание.
Нава пошла к одежному дереву. То, что на нем росло, ей не понравилось. Она сосредоточилась и представила Молчуна в одежде, которая была ему по фигуре, в которой его не стыдно было бы показать подругам... Впрочем, лучше его никому не показывать. Над ее головой заклубился лиловый туман...
Обычно так не делалось. Подходили к дереву и выбирали себе одежду по размеру. В сущности, мешок с дырами для головы и рук. Но то было в деревне. Подруги могли себе позволить некоторые фантазии.
Нава сорвала с дерева готовую придуманную ею одежду для себя и для Мол... нет, для Кандида. Она постепенно привыкала к этому имени. Оно даже начинало ей нравиться. Она никогда не слышала такого имени в Лесу.
Одежду Кандида она повесила на кусты возле того места, где он плескался, а сама пошла в озеро.
Вода, действительно, была чудесной. И почему Молчун пошел купаться в речке? И вдруг она поняла и удивилась: он не хотел, чтобы грязь с него попала в это озеро. Он оберегал его, как... как настоящий... сын Матери-Природы...
Она уже привыкла к мысли, что у Матери-Природы могут быть только одни дети - дочери, то есть подруги. Но ведь и остальные, хоть и ошибочные, хоть и несовершенные - тоже ее дети. Некоторые даже очень заботливые, как... Кандид. Хотя он все равно не понимает Леса. Да и как ему понимать, если он всю жизнь питался мертвой пищей!..
Вдоволь наплававшись, Нава подплыла к истоку речки и последовала за слабым течением. Молчун, стоя в речке у берега, смотрелся в воду, разглядывая свое отражение, и скреб щеку скальпелем, недовольно фыркая и шипя.
"Больно,"- догадалась Нава, поняв, что он пытается сбрить бороду. В лесу так никто не делал. Такое даже в голову прийти не могло. В лесу нечем было брить бороду. Да и слова такого не было. Просто, Нава вспомнила, что когда-то Молчун объяснял ей, что такое брить. Но поскольку бриться было нечем, он перестал об этом вспоминать. Привык к бороде. Чего это он сейчас вдруг вздумал?
- Молчун, - позвала Нава.
Он резко вздрогнул и обернулся. На физиономии его явно читалось смущение и недовольство.
- Я же просил! - вздохнул он.
- Ну, что тут такого, Молчун, я не понимаю? - искренне призналась она.
- Твои подруги при первой встрече дали мне понять, что внешний вид мужчины для них... для вас... омерзителен и смешон... Всякие там "корни любви" и прочее... Может, это и глупо, но я не хочу быть омерзительным и смешным... Особенно, перед тобой.
- Я их не понимаю, Кандид, - призналась Нава, встав рядом с ним. Наверное, я еще неполноценная подруга... Или они слишком залюбовались собой? Твой вид не вызывает у меня никаких плохих эмоций... Тебе надоела борода?.. Сказал бы сразу...
Она протянула руки к его лицу и положила ладони на его щеки. Потом медленно повела их вниз к подбородку, провела по усам.
- Умойся, - сказала она.
Кандид целиком окунулся в воду, потер там лицо и встал.
Нава в первый момент не узнала его. На самом деле, она никогда не видела его лица безволосым. Когда ее привели к бредящему Молчуну, хотя тогда у него никакого имени не было, щеки и подбородок его уже покрывала не длинная, но весьма густая щетина.
Молчун тоже удивленно проводил пальцами по своему совершенно гладкому лицу.
- Как тебе это удалось? - удивился Кандид.
- Не знаю, - пожала плечами Нава, - просто, сделала... И совсем ты не смешной... Даже красивый. Я никогда тебя таким не видела...
- Эх, Нава-Нава, - вздохнул Кандид. - Ты меня, вообще, настоящим еще не видела.
- А какой же ты - синтезированный, как мертвяк? - усмехнулась она.
- Я, как бабочка, наколотая на иглу... Ах да, у вас нет игл... тогда на острый шип - крылышками еще машет, но уже не летит.
- Зачем же бабочку на шип насаживать? - удивилась Нава. - Глупость какая!
- Ну, предположим, она случайно сама на него напоролась - порыв ветра и...
- А ты умеешь летать, как бабочка? - спросила она.
- Не как бабочка, но, в некотором смысле, умел, - подтвердил Кандид.
- Эта твоя летающая деревня? - поинтересовалась Нава, показав пальцем вверх.
- Да не летающая деревня это, а вертолет! - хмыкнул Кандид.
- Ветролет? - переспросила она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97