«Иди. Иди ко мне».
Вот уж чего мне совсем не хотелось. Не было никакого желания сливаться с этим тошнотворным водоворотом и снова слышать этот ледяной, голодный голос. Я попыталась вырваться, стала пробивать себе дорогу назад. С плеском, который громко прозвучал в моей голове, но вряд ли был слышен остальным, водоворот выпустил меня, и голос исчез. Я вернулась в комнату Хай Лин, где было светло и слегка тянуло сквозняком из приоткрытого окна.
– Кто-нибудь что-нибудь узнал? – Вилл по очереди обводила нас взглядом.
– Я узнала, что Корнелия, приняв ванну, всегда бросает полотенце на пол и забывает его поднять, – хихикнула Ирма.
– Ты за мной шпионила! – возмутилась Корнелия.
Улыбка Ирмы стала еще шире.
– На самом деле я этого не видела, просто угадала. Зато я нашла кольцо, которое мама потеряла на прошлой неделе. А вот как мы будем его доставать – это вопрос. Оно упало в раковину и застряло в трубе.
– А как успехи у остальных?
Корнелия, все еще раздраженная, покачала головой. Хай Лин в сомнении прикусила губу.
– Я не уверена, – сказала она. – Видение было не слишком ясным.
– Давайте попробуем еще раз, – предложила Вилл.
Я вскочила со стула.
– Только не я. Вы, если хотите, можете продолжать, но мне на сегодня хватит впечатлений.
– Тарани, – Вилл всмотрелась в мое лицо повнимательнее, – с тобой все в порядке? Выглядишь ты… не слишком хорошо.
Я и чувствовала себя не слишком хорошо. Я чувствовала себя слабой, и испуганной, и промерзшей до костей. И так и не могла точно сказать почему.
– Все нормально, – пробормотала я.
– На сегодня и правда хватит этих упражнений. – решительно сказала Ирма, обняв меня за плечи. – Что ей нужно, так это горячего чаю и немного повеселиться. Кто-нибудь знает хорошую свежую шутку?
Море горячего чая и Ирмины забавные истории ослабили ледяную хватку, сдавившую мой желудок. Потом пришли родители Хай Лин и пригласили нас пообедать за столиком в ресторане. Свинина в кисло-сладком соусе была очень вкусной, и тягостные мысли совсем отступили. Но когда я, ловко орудуя палочками, управилась со своей порцией и думала, вежливо ли будет попросить добавки, дверь «Серебряного Дракона» распахнулась, и вошел мой отец. От выражения его лица меня снова бросило в холод.
– Тарани, – начал он и запнулся.
Я ждала не шевелясь и не решаясь спросить, что случилось.
– Питер… Он не вернулся вместе с остальными. Возможно, он уплыл на другой пляж, дальше обычного… и скоро объявится. Но пока… Мы с мамой думаем, что тебе лучше вернуться домой.
Глава 3
В поисках ветров
Это было ужасно. Я чувствовала себя такой разбитой, что с трудом могла думать. Я слышала, что мама говорит с полицейскими – они казались безликой цепочкой униформ, и с другими серфингистами. Ее голос был тверже стали, когда она настойчиво задавала вопрос за вопросом: сделали ли они то, сделали ли это, почему не сделали и, наконец, где Питер? Моя мама была судьей, она привыкла разговаривать с напуганными свидеталями, а страх за Питера делал ее жесткой и беспощадной. Некоторые из ее жертв выходили из комнаты словно в трансе. Может, это мама, а не я, должна была стать чародейкой – представляю, какая крутая Стражница из нее бы вышла…
Пять слов засели у меня в голове и звенели в ушах, как эхо огромного гонга: пропал без вести в море. Однажды летом, еще до того, как мы переехали в Хитерфилд, мы провели две недели в маленькой деревушке на побережье. Все тамошние мужчины были либо моряками, либо рыбаками. Помнится, я как-то забрела на церковное кладбище. Почти на каждом памятнике там была высечена надпись "Пропал без вести в море». Закрыв глаза, я живо представила себе эти старые замшелые плиты. Только теперь на одной из них значилось имя Питера. Пропал без вести в море…
Правда, никто так до сих пор не сказал нам этих слов. Люди говорили: «Он ведь сильный пловец…» Они говорили: «Может, он оказался на пустынном берегу и никак не может добраться до телефона…» И еще: «Молодые парни иногда так беспечны», – видимо, это должно было означать, что Питер сейчас сидит где-нибудь в закусочной имеете с приятелями, и его совершенно не колышет, что мы туг с ума сходим от беспокойства. Ох, хотела бы я в это поверить. Но что-то говорило мне, что все не так.
Мне страшно хотелось как-то помочь, сделать что-нибудь, может, хоть тогда ледяной комок в желудке растает. Я приготовила горячее какао, но никто не стал его пить, даже я сама. Папа поблагодарил меня и обнял за плечи, но час спустя я взяла его нетронутую кружку и вылила остывшую коричневую жидкость в раковину. Получалось, что мне нечего делать, кроме как чувствовать себя жалкой и несчастной.
«Его ищут спасатели, – говорили люди, – а они у нас очень опытные и умелые».
«У них есть вертолет, без сомнения, Питера скоро найдут».
Никто не произнес «утонул» или «пропал без вести». И никто не сказал мне: «Это твоя вина».
Но я сама знала, что виновата. Мое желание, высказанное в гневе, сбылось.
Я незаметно выскользнула из дома. Девчонки, должно быть, все еще сидели у Хай Лин, и мне была нужна их помощь, (справиться с этой ситуацией одна я не могла. Я оставила родителям записку: «Ушла искать Питера». Так было проще, не могла же я объяснить им всю правду, а без веской и логичной причины они бы меня ни за что не отпустили. Я искренне надеялась, что мы с Питером вернемся раньше, чем они обнаружат эту записку.
Я не могла рисковать, входя в дом через ресторан, – родители Хай Лин обязательно увидят меня и позвонят маме с папой. Поэтому я молча встала под окном комнаты Хай Лин и стала посылать девчонкам мысленный сигнал – желание, чтобы кто-то из них меня заметил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22