Что ж, хорошо. Буду жить дальше, раз ты велишь, – а потом она прошептала, почти беззвучно: – Спасибо! Спасибо тебе, Лин.
Я почувствовала, как по щеке бежит горячий ручеек слез. Конечно, хорошо, что бабушка поговорила с Мамой Лю и вернула ее к жизни, но как же я? Я так скучала по бабушке! Каждый день я грустила, что ее больше нет рядом…
– Я здесь, малышка. Я здесь.
Я откуда-то знала, что никто кроме меня не слышал этот ласковый шепот. На душе сразу потеплело.
– А теперь вы должны покончить с этим делом. Вы должны найти императрицу.
И бабушка ушла.
Найти императрицу? Но она… она ведь развеялась.
Мама Лю и Лепесток обнялись, рыдая от радости.
– Я вижу тебя, – твердила Мама Лю. – Я снова могу тебя видеть!
Мне тоже хотелось бы присесть рядом с ними и греться в лучах их счастья, но я помнила, что у нас осталось незавершенное дело.
Я обвела взглядом четырех своих подруг.
– Мы должны… найти императрицу.
– Найти императрицу? – переспросила Ирма. – Но она исчезла. Испарилась. Разлетелась на все четыре стороны!
Я упрямо помотала головой. – Что-то обязательно должно было остаться.
– Но, Хай Лин, ты же сама все видела, – возразила Вилл. – Она рассыпалась. Не осталось ничего, кроме всяких там отдельных жуков-тараканов.
– Может, и так. Но однажды она уже возвращалась. Ей потребовалось много времени, чтобы восстановить свое тело, но в конце концов она вернулась. Я не хочу, чтобы так произошло и на этот раз.
– Но куда она делась? – поинтересовалась Корнелия. – Что мы должны искать, раз уж ты уверена, что нам есть что искать?
– Я не знаю. – Я медленно поднялась с колен, от усталости чувствуя себя такой же старой и дряхлой, как Мама Лю. – Но бабушка сказала, что мы должны посмотреть. Она велела мне найти императрицу.
Никто из подруг не сказал, что у меня не все в порядке с головой. Видимо, они все почувствовали, что в круге был кто-то шестой. И они слышали, как Мама Лю говорила с бабушкой, хоть, как и я, не могли ее видеть.
– Наверное, можно попробовать погадать, – предложила Тарани. – Спросить наши Стихии про императрицу. Как вы думаете?
Все по очереди кивнули. Тарани зажгла маленький огонек и стала качать его в ладони, вглядываясь в пламя. Корнелия приложила ладонь к земле, а Вилл достала Сердце Кондракара. Ирма соорудила прямо на полу тронного зала небольшой прудик и стала разглядывать его зеркальную поверхность. А я закрыла глаза и прислушалась к ветру.
Я так устала, что едва могла стоять, но гадание заняло всего одно мгновение. Потом я снова открыла глаза, было заметно, что и остальные сразу получили ответ. Вилл загадочно улыбнулась.
– Ну, хорошо, – сказала она, – давайте с ней разберемся!
Местные жители с любопытством смотрели, как пять чужеземных гостий носятся по залу, гоняясь за чем-то столь мелким, что и разглядеть-то было трудно. Но вот наконец Ирма бросилась на пол, накрыв что-то руками.
– Поймала! – победно вскричала она и встала на ноги, зажав между ладонями свою добычу. У нее в руках был черный жук, чуть крупнее остальных, с белой короной на каждом надкрылье.
– Лепесток, принеси-ка мне банку, – попросила Ирма. – Только непременно с плотно прилегающей крышкой, ладно? Ее Величеству нужны новые апартаменты!
– Может, останетесь? – спросила Лепесток, ставя на низкий столик поднос. Дело происходило в доме ее бабушки. – У нас было столько дел, и мы не успели как следует вас отблагодарить…
– Вы и так нас очень хорошо отблагодарили!
Представьте себе, их благодарность выражалась в том, что мы сидели как истуканы и улыбались, пока куча народу подходила и, не смея поднять на нас глаза, осыпала нас похвалами. Думаю, вам бы от этого тоже было не по себе. Жители Иворечья гораздо больше нравились мне, когда просто разговаривали с нами, смеялись и вели себя так, будто мы обычные люди, а не какие-то высшие существа, которые могут обидеться, если им недостаточно низко кланяться.
Мама Лю посмотрела на меня, и в ее живых черных глазах заиграла улыбка.
– Может быть, нашим гостьям хочется просто спокойно посидеть и попить чаю, дитя мое, сказала она Лепестку. – Мы и так уже утомили их своими славословиями.
– Но мы должны показать, как мы им признательны! – возразила Лепесток.
– Разумеется. Но церемонии – это не главное. Наши гостьи знают, что благодарность навсегда останется в наших сердцах.
Я почувствовала, что к щекам приливает жар, и слегка наклонила голову.
– Спасибо, – смущенно вымолвила я, уткнувшись в чашку с чаем. Это был очень вкусный зеленый чай, такой, какой всегда делала бабушка. Тут вдруг мне пришло в голову, что я все-таки расплатилась за зеркало. Я сдержала бабушкино обещание, а в награду испытала чувство, что она рядом, что она гордится мною. Что она все так же сильно любит меня.
И, зная это, мне будет немного легче справляться с тоской по ней.
Вскоре мы покинули гостеприимный дом Мамы Лю.
Горожане уже вовсю трудились, наверстывая упущенное, за время рабского труда у императрицы. Из мастерской Плотника Ву доносился веселый стук молотка, а из пекарни веяло чудесным ароматом свежего хлеба. Над головой стремительно летали ласточки, гоняясь за мошками.
Мы зашагали вверх по склону горы Белого Ветра, к той маленькой площадке, где нас еще так недавно встретила Лепесток. Там по-прежнему слышался тонкий мелодичный звон колокольчиков.
– По-моему, это не то место, – сказала Ирма, оглядевшись. – Зеркала-то нет!
Она говорила правду. Все было на месте: ажурные лиственницы, плоская каменная поверхность с разложенными на ней нехитрыми дарами, надтреснутая миска, белый цветок, уже успевший увянуть, только рис пропал – наверное, им полакомились какие-то животные.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19