Тюрьма, с ее привычно грубыми отношениями, конечно же, разделяет зэков по
национальностям, при этом используются слова, оскорбительные на свобод
е, но не в тюрьме. Еврея в глаза называют «жид», кавказца Ц «зверь», россия
нина откуда-нибудь из глубинки Ц «кацап», уроженца западных областей У
краины Ц «бандера». При этом никто никого не хочет оскорбить, а потому ни
кто и не оскорбляется.
Так как тюрьма не признает в общении фамилий, зэки месяцами могут находи
ться рядом, активно общаться, приятельствовать и ссориться, но при этом з
нать друг о друге только, что вот это Ц Юра Кацап, а это Ц Вова Жид. Национа
льность используется в качестве определяющего или уточняющего признак
а. Одного называют Сережа Крымский, другого Ц Толя Харьковский, а третье
го Ц Федя Зверь (зверь, понятно, не потому, что он людоед, а потому что родом
, допустим, из Дагестана и зовут его Фарид).
Иногда неприязнь к зэкам некоторых национальностей или национальных г
рупп все же присутствует, но вызвано это не национальной враждой, а друго
й причиной. К цыганам или тем же зверям относятся порой настороженно и не
дружелюбно из-за того, что они свои дела обсуждают на непонятном для окру
жающих языке («хрюкают по-звериному»). Русским или украинским зэкам это, п
онятно, не нравится Ц они, кроме своего полуматерного, другого языка не з
нают. Но национализм здесь не при чем.
Словом «жид» не всегда называют только еврея. Так как национальным призн
аком евреев считается сообразительность и умение извлечь выгоду в любо
й, даже пропащей, ситуации, то жидом могут называть любого человека с быст
рыми мозгами, хоть и фамилия у него, допустим, Петрусенко. Зверем могут наз
вать любого, внешне похожего на кавказца.
Элементы межнациональной розни в тюрьму привносят тюремщики Ц у них пс
ихология только наполовину зэковская. Так, при какой-нибудь «раздаче» а
зербайджанец обязательно получит пару лишних пинков или ударов палкой
только за то, что он зверь, чеченец «ответит» за кровь русских солдат и сле
зы их матерей, а еврей или цыган Ц за то, что, падла, еще не всех обдурил. Но п
ри этом истинного задора менты, как правило, не проявляют, а просто исполн
яют, как ритуал, норму поведения. Нужно же продемонстрировать начальству
и окружающим свою тупую принципиальность и вроде как патриотизм.
Несколько особняком стоит отношение общей массы зэков к неграм, китайца
м или вьетнамцам, которых в тюрьме с каждым годом становится все больше (к
ак и на свободе). К ним относятся слегка презрительно и насмешливо, но прич
ина этого в том, что зэки смотрят на этих забавных ребят как на что-то экзо
тическое. Но негр или китаец от этого не страдает, воспринимает нормальн
о, понимает, что вождем хаты ему все равно не быть.

Тюремное врачевание

Одно из распространенных заблуждений относительно тюрьмы Ц то, что в са
нчасти СИЗО находиться намного приятней, чем в следственной камере. Забл
уждение это идет от неправильного сравнения рассказов о сталинских лаг
ерях с современной тюремной действительностью. В лагпунктах и на команд
ировках того времени, где арестант, чтобы получить пайку, должен был отра
ботать на повале или в шахте десять-двенадцать каторжных часов, оказать
ся в санчасти Ц это как очутиться в раю. Пайка здесь была, конечно, меньше,
но и работы никакой. Лежи себе и плюй в потолок. В нынешних колониях услови
я труда ничем не отличаются от условий на любом заводе, да и работы на всех
не хватает. И на пайку зарабатывать не надо, ее выдадут по-любому. Находящ
иеся под следствием зэки вообще не работают, и без санчасти можно лежать
и плевать в потолок. Поэтому слепо стремиться на лечение не надо.
Шутить сквозь слезы по поводу казенного врачеванья начали еще великие. С
то пятьдесят лет назад Николай Васильевич Гоголь писал: «…лекарств доро
гих мы не употребляем. Человек простой: если умрет, то и так умрет; если выз
доровеет, то и так выздоровеет… Это уж так устроено, такой порядок… Все ка
к мухи выздоравливают. Больной не успеет войти в лазарет, как уже здоров; и
не столько медикаментами, сколько честностью и порядком». Болеть в тюрь
ме нежелательно. Ноющий по поводу своих хворей зэк Ц настолько привычна
я картина, что на него вообще никто внимания не обращает, ни администраци
я, ни сокамерники. Случается, начинают замечать, когда он уже остыл. Но есл
и все-таки болезнь случилась (а кто от этого застрахован?), нужно принимат
ь меры. Чтобы не остыть.
Прежде всего, надо проявить настойчивость: использовать любую возможно
сть, чтобы заявить о болячке. Для всякой тюрьмы характерно отсутствие ум
ной организации и дефицит людей, способных эту организацию создать и под
держивать. Постовой контролер, которому вы расскажете о болезни, скорее
всего, никому эту информацию не передаст. Подумает: об этом, наверное, знае
т медсестра, так зачем суетиться? Медсестра подумает, что об этом уже знае
т врач, а врач может по этому поводу вообще ничего не думать.
Вот суровый пример. В следственной камере один зэк упал на параше и слома
л бедро. По свободе он был наркоманом, кости у него слабенькие, вот нога и с
ломалась при небольшом ударе. Четверо суток после этого его сокамерники
просили дежурных контролеров, чтобы те вызвали врача. Каждый контролер а
бсолютно добросовестно и абсолютно тупо звонил в санчасть, но, так как ко
ммутатор соединял его с таким же контролером в коридоре санчасти, то он е
му эту просьбу и передавал.
Тот также добросовестно и тупо рассказывал это первому попавшемуся док
тору, а доктор, занятый «рисованием» историй болезни, не вникая в суть инф
ормации, бурчал, что в корпусе, где находится больной, есть свой врач.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55