Она вышла поговорить по телефону, а Валерка в это время выпил залпом рюмку коньяка и чинно произнес, обращаясь к папе:
— Я люблю вашу дочь и хочу на ней жениться! — выпалил на одном дыхании скороговоркой он.
Настин папа не растерялся и ответил так же скороговоркой:
— А я-то тут при чем? Что ты мне это говоришь? Вон иди ей и скажи!
Мы с Настиной мамой чуть не упали под стол от смеха, глядя на расстроенное Валеркино лицо, на котором читалось: «Никто меня не любит, никто не уважает, пойду я на болото наемся жабонят». Во время застолья, я все время поглядывала на Настиного папу и вдруг поняла, что мне вовсе не нужен сейчас муж, мне просто требуется отец. И желание иметь рядом с собой в качестве мужа более чем взрослого мужчину — ошибочно.
Я вышла к Насте, она говорила по телефону со своей подругой по кличке Белобрыс, характером напоминавшую мою Аньку. Только она нуждалась не в яхте длиной в десять метров, а в женихах — и искала их по Интернету. Когда таковые находились, она пропадала из Настиной жизни, а когда женихи исчезали, Белобрыс возобновляла общение с Настькой.
— Слушай, там твой папа над Валеркой стебается, как всегда.
— Надеюсь, что Валерка не выдержит испытания и капитулирует, чтобы не пришлось самостоятельно проводить разъяснительную беседу.
Настькин отец у нас был как спецназовец в запасе. Если на горизонте появлялся не милый сердцу кавалер, нужно было всего лишь познакомить его с папой. После этого знакомства кавалер пропадал быстро и навсегда. Методы папы действовали безотказно, и мы, грешным делом, подумывали сдавать его в аренду. А что? Неплохой бизнес. Без шума и пыли можно отделаться от ненужного мужчины и еще повеселиться при этом. Я думаю, наше коммерческое предложение пользовалось бы большим спросом, но дальше разговоров дело, к сожалению, не шло. А жаль.
Мы вспомнили один случай из папиных приколов.
К Настьке в «Шинке» очень долго приставал итальянец, и она никак не могла объяснить ему по-английски — потому что он ни фига не понимал — чтобы он отвалил. Иностранный подданый с некоторой периодичностью подбегал к нашему столику и говорил «Белиссимо»!
В это время (как всегда, кстати) позвонил Настин папа. Когда она объявила ему, что перезвонит позже, так как один итальяшка не дает ей спокойно съесть заказанные вареники, папа моментально выдал алгоритм решения проблемы:
— Ты скажи ему, что сейчас приедет паписсимо и так намылит ему еблиссимо, что будет уже не до беллиссимо. Врублиссимо?
Настя собралась, насупилась, глубоко вдохнула и огласила итальянцу сокровенное заклинание. Как ни странно, оно подействовало — тот исчез из поля зрения. Видно, хотя итальянец и не знал английский, он хорошо понимал по-русски...
А Настин английский помогал ей зарабатывать «на мороженое» преподаванием языка маминому боссу.
— Валерка — хороший... Но я не для него. Говоря экономическим языком, у наших отношений слишком большие альтернативные издержки с обеих сторон. Неправильно все это... Я занимаю чужое место в его жизни. Слушай, я ведь не совершаю ошибку, что не хочу быть с ним? — спросила Настя и обняла подушку.
— Он сам сорокалетний старик, и тебя сделает старухой. С таким мужиком глупо ходить в места, где тусуется молодежь. Чувствуешь себя ущербно. А когда он скажет: «это моя жена» и покажет на тебя — со стыда сгоришь. Когда я выходила замуж за Петровича, не осознавала, что мне просто был нужен отец — умудренный жизнью человек. Видишь, что из этого получилось? А у тебя отец есть, значит, Валера отпадает.
Всю ночь мы просидели за душевными разговорами на кухне. Правильно все-таки говорят: «Не важно — где, важно — с кем». В отношениях с Настей мне не нужен был фон ресторанов или прочих развлекательных заведений, нам просто было хорошо болтать дома, на кухне.
Есть такие отношения, которые появляются в нашей жизни внезапно и исчезают точно так же. Есть отношения, которые протекают циклически — от случая к случаю, есть отношения просто на период: взаимовыгодные отношения или по увлечениям. А есть такие, которые с нами всю жизнь. Они радуют нас и греют нашу душу, и их нам очень хочется сохранить.
Когда мы знакомимся, то задаем себе тысячи вопросов типа: «Что из этого получится? Надолго ли все это? К чему это может привести?» А с этой дружбой просто хотелось, чтобы она была со мной всегда.
— Слушай, а давай придумаем игру? Называется «Кто выживет, тот и победил» или «Пейнтбол по-настоящему». Загоним на площадку всех мужиков, которые нам чем-то в жизни не угодили, и наймем профессиональных снайперов их отстреливать. Победит сильнейший или тот, кто сможет увернуться. Ха-ха, — и она первая засмеялась своей выдумке.
— Да ты просто настоящий монстр. Хотя я вспоминаю, мне столько козлов в жизни попадалось! Найти бы еще пару таких девчонок, как мы, и устроить нам всем такой праздник. Пусть побегают. Поделом.
— И туда еще «хомяков» добавим. Так, для массовки. Скажем снайперам, чтобы хомяков не отстреливали — они для красоты бегают. — Настька генерировала идеи на ходу.
«Хомяками» мы называли «одноразовых» мужчин, с которыми с первого взгляда было понятно, что ничего у нас с ними не получится. Или их IQ был на нулевой отметке, или счет был на том же уровне. Или они были слишком прыщавы, слишком скучны, слишком молоды (малолетние ухажеры, лет так по семнадцать, у нас тоже были). Или все сразу — такое тоже было зафиксировано в истории.
С мужчиной, который носит гордое название «хомяк», ты можешь встретиться только один раз в жизни по роковой случайности, или когда смертельно скучаешь, а он чуть лучше, чем телевизор.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102