– Не больше, чем вы, – ответил он, думая о ребенке. – Лорен, что-то не так с Марией?Она уронила вилку от неожиданности.– Что вы имеете в виду? – спросила она, нервничая. Он взял ее руку.– Если что-то не так… почему бы вам не рассказать мне?Лорен посмотрела на их соединенные руки, а потом на него. Его глаза были такими понимающими; она почувствовала, что может доверить ему свой секрет.– Я точно не знаю, что это, – ответила она тихо. – Мне иногда кажется, что-то не так с ней… умственно. Она просто не отвечает, понимаете, и не пытается говорить. Большинство детей ее возраста уже лопочут «мама» и «папа» и пытаются освоить новые слова и звуки, но Мария молчит.Теперь он понял, что смутило его. Ребенок не произнес ни звука за все время, пока он был там.– А вы что-нибудь делали? – спросил он.– Ничего. Я просто боялась думать об этом, признаться даже себе. Вы первый человек, кому я сказала, – добавила она, и слезы блеснули в ее глазах. – Я боюсь, что ее заберут у меня, понимаете, и поместят в один из этих домов. А я даже не могу заплатить за уход или врачам. Может быть, я просто оттягиваю тот страшный день, но я не могу потерять ее, Майк, Мария это все, что у меня осталось.Она посмотрела на него умоляюще.– Я понимаю, вы скажете, что я не права, но я не думаю, что это приносит много вреда. Ведь она еще совсем маленькая.– Я уверен, что вы не навредили ей, – сказал он. – Но все же необходимо выяснить, что с ней. Возможно, ей можно помочь.Лорен повесила голову, глядя на салфетку, которую комкала в руках.– Я знаю, – проговорила она тихо. – Просто так страшно взглянуть этому в лицо одной.– Послушайте, – его сердце просто таяло под ее взглядом. – Я узнаю имя лучшего врача, который осмотрит ее. Я договорюсь с ним, и он займется малышкой… Ведь есть же разные тесты – и тогда мы будем знать, что с ней. Мне будет только приятно заплатить за это, Лорен.Она взглянула на него неуверенно – с одной стороны, его предложение было соблазнительно, но с другой, было страшно, если правда окажется ужаснее того, что она могла вынести. Но он был прав: от этого зависела жизнь Марии, и она должна думать о девочке, а не о себе.– Я не могу позволить вам платить, – сказала она быстро. – Это будет нехорошо.– Вы мне не позволяете… А Мария позволяет. Давайте назовем это подарком к ее дню рождения.Она улыбнулась.– Но ведь это не ее день рождения.– Давайте сделаем вид, – убеждал Майк, сжимая ее руку. – Я позвоню вам завтра и скажу, на какой день я договорился. А потом я поеду в Санта-Барбару, на ранчо Санта-Виттория узнать, наконец, правду от старого Хильярда Константа.Хильярд сильно постарел за те три месяца, пока Майк не видел его.– Я еще молодцом, молодцом, – говорил он более беспокойно, чем помнил его Майк. – Что вы здесь делаете? Пришли сказать мне, что узнали о наследнице Поппи Мэллори, а?Зловещая ухмылка показалась на его лице, когда он наливал в два бокала мандзаниллу.– А мне вас не хватало, молодой человек. Я уже привык видеть вас в библиотеке зарывшимся в мои книги.– Да, но у меня такое ощущение, что вы могли сэкономить немало моего времени, – сказал Майк резко.– Думаю, я должен поблагодарить вас за то, что вы прислали ко мне эту отвратительную итальянку. Жену Паоло Ринарди?– Франческу, – Майк ухмыльнулся, представив их, пьющих вдвоем шерри. – Но зато вы познакомились с Арией.– Она чудесная девушка, – согласился задумчиво Хильярд. – Странно подумать, но тем не менее у меня есть потомки. Я мало интересовался этим раньше, и, наверное, просто не думал об этой итальянской родне. Конечно, она внучка Марии-Кристины–такая же хорошенькая, но сомневаюсь, что у нее такой же характер. Ария мне такой не показалась.– А я думал, вы не помните Марию-Кристину, – сказал Майк.Бледные глаза Хильярда хитро сузились.– Ну-у, понимаете, иногда я помню многие вещи, иногда – нет. Это одна из привилегий старения.– О'кэй, Хильярд, теперь самое время. Теперь время для правды. – Майк поставил стакан на стол и вызывающе взглянул на Хильярда. – Я собираюсь вам рассказать все, что узнал о Поппи, а потом вы можете сказать то, что знаете вы. Все, что вы знаете. Идет?Хильярд осушил свой бокал с шерри, а потом потер в предвкушении руки.– Давайте, – сказал он. – Я умираю от нетерпения. Он слушал внимательно, пока Майк рассказывал свою историю, изредка задавая вопросы, и удовлетворенно кивал головой, словно это согласовалось с вещами, которые он уже знал.– Итак, вы видите, – сказал в конце Майк. – Я пришел ко второму–оборванному–концу веревки, Хильярд. Опять. Я знаю, что одна из дочерей была дочерью Поппи, но я по-прежнему не знаю, которая из них. Но я уверен, что вы знаете.– Я ничего не знаю о ее сыне, Рогане, – медленно ответил Хильярд. – Означает ли это, что кто-то еще предъявляет права на наследство?– Да, и его требования законны. Он правнук Поппи.– Я ничего не знал о Numйro Seize и о всей этой компании девиц, – сказал Хильярд. – И я уверен, что мой отец и Энджел не знали. Но она знала о мафиози. Не в деталях, конечно, но она прочла об этом в газетах. Я слышал, как она рассказывала одной из дочерей – Марии-Кристине, я думаю.– А почему она рассказывала Марии-Кристине? – спросил его спокойно Майк. – Она была дочерью Поппи?– Не говорите, что не можете узнать это самостоятельно, – зловеще усмехнулся Хильярд. – Вы ведь так славно поработали. Да и потом, почему я должен вам говорить? Только потому, что какая-нибудь жадная сука хочет заграбастать эти деньги?– Почему вы должны мне говорить? – воскликнул разъяренный Майк. – Потому что деньги Поппи лежат мертвым грузом, тогда как они могут сделать много хорошего! Для этих людей они значат очень много – свобода, образование, любовь, они могут значить все.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109