– Я просто пьяна от свежего воздуха, – она улыбнулась. – Я забыла его аромат… это так чудесно, я даже чувствую его вкус!– Вы слишком много работали, – нахмурился Франко. – Numйro Seize заменил вам весь мир.– Но у меня нет другой жизни, – ответила она удивленно. – Что мне еще делать?Он не ответил, просто заказал еще вина. Но позже, когда они шли по саду, он сказал:– Почему бы вам не купить домик за городом – убежище для себя? Только посмотрите, как здесь красиво вечером, как вам здесь хорошо – эти летние краски, эта простота… Вам нужен контраст, Поппи, если вы хотите остаться прежней.Она оглянулась, чтобы посмотреть на низенькую, с белыми стенами гостиницу, затерянную в свежей зелени сада, дышавшего ароматами цветов и фруктов. Поппи заслушалась пением птиц и отдаленным кудахтаньем кур, и ей захотелось, чтобы это стало и ее тоже. Сердце ее замерло. Но потом она вдруг стала грустной.– Мне не с кем поделиться этой красотой, – сказала она просто.Положив руки ей на плечи, Франко приблизил к ней свое лицо.– Поделитесь со мной, Поппи, – сказал он тихо. – Позвольте мне купить его; это будет наше убежище, место, где мы будем дома, куда мы сможем убежать от себя и от мира вокруг. Я клянусь вам, что никогда не говорил этого ни одной женщине. Я люблю вас, Поппи. Я так давно хотел это сказать, но я должен был ждать, пока вы оправитесь от ран. – О, да, – добавил он грустно. – Я знаю о вас все – кто вы и откуда… все.Рука Поппи взметнулась ко рту, и она словно в агонии, посмотрела на него.– Но как же тогда вы можете любить меня? – еле прошептала она. – Ведь в моей жизни есть такие ужасные вещи, о которых даже страшно говорить.– Тогда мы похожи, – сказал он спокойно. – Потому что в моей жизни тоже есть ужасные вещи, о которых даже страшно говорить. Но единственное, что имеет значение, это то, что я люблю тебя… Поппи, если ты скажешь, что любишь меня, я буду самым счастливым человеком на свете.– Я не знаю… – проговорила она неопределенно. – Я не знаю, что такое любовь… Я думала, что знаю, но я ошибалась. То, что я чувствую к тебе… это любовь, Франко?– Надеюсь, что да, дорогая, – сказал он, беря ее на руки; а потом его губы нежно коснулись ее губ, и ее тело казалось невесомым, когда он прижал Поппи теснее к себе, и ему хотелось целовать ее до бесконечности.Поппи открыла глаза, когда его губы оторвались от ее рта, и посмотрела на него сияющими глазами.– О, да, я люблю тебя, Франко, – проговорила она. – Люблю.– Тогда будь со мной ночью, – прошептал он. – Позволь мне любить тебя, Поппи.– Я боюсь, – тихо произнесла она. – Я ничего не знаю о любви… только…– Мы начнем все сначала, – сказал он ей. – Не будет больше никаких тяжелых воспоминаний – только ты и я в комнате маленького домика с окнами, открытыми навстречу чистому ночному небу и звездам. О-о, и я так люблю тебя, Поппи, я обещаю, что буду любить тебя.Позже, наверху, в уютной чистой комнатке, с простой деревянной кроватью с белыми льняными простынями и окнами, в которые смотрели звезды, он помог ей раздеться, снимая одежду с ее стройного тела так бережно, словно он снимал покровы с драгоценного и хрупкого произведения искусства. Он подбадривал ее нежными словами и комплиментами, пока она немного не успокоилась в его объятиях. Потом, когда они лежали нагими под льняной простынью, ее тело отвечало его искусным уговорам, дрожа от никогда не изведанной прежде страсти, когда он ласкал ее, пока наконец он не вошел в нее и они стали словно один человек.И все стало так, как всегда представляла это себе Поппи; она воспарила на орлиных крыльях… она взлетела и парила невесомо в другой реальности… и она поняла, что это и есть настоящая любовь.На следующее утро, когда они возвращались в Париж, словно пьяные от счастья, Франко сказал воодушевленно:– Мы поищем здесь себе домик. Это будет как в сказке, Поппи! Я никогда не думал, что могу быть таким счастливым!Он взглянул на Поппи, но она неотрывно смотрела вперед и хмурилась.– Что-нибудь не так? – спросил он встревоженно. – У тебя болит голова от жары?– Нет, – ответила она. – Я просто подумала, как же мы будем жить в этом доме? Ведь я в Париже, а ты в Неаполе? По-моему, из этого ничего не выйдет.Она посмотрела на него с надеждой, искоса, ожидая услышать, что она права и что ей нужно бросить Париж, выйти за него замуж и поселиться с ним в Неаполе.– Конечно, я буду стараться выкроить время, чтобы приезжать в Париж, – сказал он ей спокойно. – Но, как бы там ни было, Поппи, тебе давно пора уже иметь свой собственный дом, где бы ты могла укрыться от натиска этого напористого города и его людей. Ведь я же не хочу, – он улыбнулся ей, глядя на дорогу, – чтобы ты падала с ног от переутомления – ты так много работаешь.Поппи вздохнула.– Понимаю, – сказала она негромко. – В конце концов, что тут такого особенного – двое людей любят друг друга? Это не повод для больших перемен.– Прости меня, Поппи, – сказал он, взглянув на нее жестко. – Но я не могу забросить свои дела. Я должен жить в Неаполе.Поппи молчала. Франко посмотрел на нее и словно прочел ее мысли.– Но это вовсе не означает, что я не люблю тебя или что я не хотел бы быть здесь с тобой, – проговорил он наконец. – Но дела требуют моего присутствия в Неаполе, и я не могу с этим не считаться.– Но тогда почему бы мне не поехать с тобой? – спросила она с надеждой. – Почему мне просто не махнуть рукой на Numйro Seize и не жить с тобой?Она чуть не сказала – выйти за тебя замуж, но Поппи была слишком гордой, чтобы предложить это, и в голове у нее мелькнула мысль – быть может, Франко, сделав ее самой сенсационной мадам в Париже, вовсе не собирался отводить ей большего места в своей жизни и делать ее своей женой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109