Глаза Поппи загорелись; конечно, тетя Мэлоди запретила им разговаривать с незнакомыми людьми, особенно с мужчинами – но… в конце концов, тетушка Мэлоди спит за закрытыми ставнями в палаццо Гритти и никогда не узнает, что Поппи была здесь. А этот незнакомец был очень красив. Он выглядел так, как Поппи всегда представляла себе погибающих художников – высокий и стройный, с рельефными скулами, которые образовывали романтические впадинки под его красивыми зеленоватыми глазами. Его густые блестящие волосы свободно и живописно падали на лоб, и рука, которую он, представляясь, протянул Поппи через столик, была изящной формы, с длинными гибкими пальцами, как у музыканта.– Конечно, я понимаю, вы не можете принять мое предложение – ведь я еще не представился, – сказал он. – Барон Фелипе Ринарди, синьорина.Потом его крепкие пальцы подхватили ее руку и губы прохладным поцелуем прижались к ней. Это вызвало легкую дрожь в ее руке.– Конечно, леди обычно не разговаривают с незнакомцами в кафе? – добавил он с очаровательной усмешкой. – Но я могу предложить вам две безупречные рекомендации. Мой род – один из самых старинных в Венеции; и я ходил сюда, в чайную Флориана, еще когда был совсем ребенком, и хожу до сих пор. Если хотите, можете справиться у официантов. Они засвидетельствуют вам мою респектабельность!Поппи восхищенно засмеялась, когда он взмахом руки подозвал официанта.– Карло, – сказал он. – Una granita cioccolata per la bella signorina. Una granita cioccolate per la bella signorina (ит.) – Шоколадное мороженое в стаканчике для прекрасной синьорины.

Потом он посмотрел на нее.– Permesso? Permesso? (ит.) – Вы позволите?

Не дожидаясь ответа, он сел рядом с ней на красную банкетку. Поппи смотрела на него озадаченно.– Позвольте мне угадать, откуда вы приехали, – улыбнулся он. – Должно быть, из какого-нибудь затерянного среди лесов местечка в самой северной части Америки, где солнце никогда не проникает сквозь кроны деревьев, чтобы обжечь вашу кожу? Ах, нет, нет… я вижу намек на южное тепло… этот нежный смуглый оттенок… может… что-то в средиземноморской голубизне глаз и форме рта… и веснушки, как золотая пыль вокруг этого совершенного носа? Тогда вы, быть может, из южных штатов? Страна вековых дубов и плантаций… но нет, у вас нет ленивой неги истинных южных красавиц.Он драматично вздохнул.– Я должен признаться – я в растерянности. И я повержен. И я даже не знаю, как вас зовут.– Поппи, – произнесла она, совершенно очарованная.– Поппи? О, как чудесно! Лучшего имени для вас не придумаешь. Поппи – как мило, как красиво! Но… Поппи – а как дальше?– Поппи Констант, – сказала она неожиданно, густо покраснев, когда это сорвалось с ее губ.– Констант? Очень необычная фамилия, – произнес он, когда официант поставил перед Поппи блюдо с granita cioccolata.Поппи с несчастным видом смотрела на него. Конечно, она не должна была так говорить, но это получилось как-то само собой, словно ее давнее тоскливое желание быть Констант наконец осуществилось. – Это русская фамилия. Сначала она звучала как Константинов.– Русская? Но нет, вы не похожи на русскую, ни капли, – улыбнулся Фелипе.– Попробуйте, – предложил он. – И посмотрим, скажете ли вы, что это – не самая лучшая вещь на свете в жаркий полдень в Венеции.Он вальяжно расположился на банкетке, скрестив руки, и наблюдал, как она зачерпнула крошечную ложечку. Поппи смотрела на него искоса с кошачьим лукавством, которое выглядело почти как флирт.– Но вы до сих пор не угадали, откуда я, – сказала она, слизывая шоколад с губ маленьким, розовым язычком.– Калифорния? – рискнул он наугад. Она задохнулась.– Но как вы узнали?– А где же еще могло родиться такое? Конечно, вы словно настоящий калифорнийский мак – так же прекрасны, как цветок, в честь которого вас назвали.Поппи застенчиво взглянула на него из-под ресниц, не будучи уверена, что он не поддразнивает ее, но он выглядел совершенно серьезным. Она отчаянно жалела, что не наблюдала повнимательнее за более взрослыми девицами на танцевальных вечерах в Санта-Барбаре, тогда бы она знала, что нужно ответить мужчине, когда он говорит: вы – красивы. А вместо этого она словно онемела. Совершенно потерявшись, она зачерпнула еще ложечку шоколадного мороженого.– Поппи, – сказал он с серьезным видом. – Не согласитесь вы поужинать со мной вечером?– О, нет, я не смогу! – воскликнула она. – Тетушка Мэлоди даже не знает о том, что я здесь одна.Она опустила глаза, думая: Господи, зачем я это сказала, теперь он подумает, что я просто глупая школьница с дуэньей и что я слишком молода для него…– Но тогда почему бы не пригласить и тетушку Мэлоди? – предложил он, улыбаясь.– Нет, нет, ах, нет… там еще моя сестра, понимаете… Энджел.Фелипе засмеялся.– Энджел, Мэлоди, Поппи… Откуда вы берете такие очаровательные имена? Константы, должно быть, очень лирическое семейство! Но почему бы не пригласить еще и Энджел?– Нет… пожалуйста, – прошептала она словно уже в агонии. – Я не могу. Тетя Мэлоди этого не допустит… она никогда больше не спустит с меня глаз, если узнает, что я выходила одна и говорила с незнакомым мужчиной.Вынув ложечку, Фелипе положил ее на стол и взял Поппи за руку.– Но я должен увидеть вас опять, Поппи, – проговорил он, смотря ей в глаза. – Будет несправедливо, если вы скажете – нет. Я никогда не встречал никого, похожего на вас. Пожалуйста, скажите, когда мы можем встретиться.Поппи почувствовала, что у нее слабеют колени; она не могла дышать… Словно весь мир вокруг исчез и они остались вдвоем, в этой чайной – больше не существовало ничего.– Завтра, – прошептала она. – Здесь, у Флориана.Потом, когда ее охватила паника от того, что она осмелилась на такое, Поппи схватила сумочку и поспешила к двери.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114