Леонора вместе с Жан-Полем уехала в Швейцарию до того, как Пич успела задать ей хоть какие-то вопросы: Жан-Поль собирался показать Леоноре деревушку, где будет строиться новый отель. А Лоис заперлась у себя, оставив при себе только Миц для связи с окружающим миром. Когда же Пич попыталась задать бабушке вопросы о Ферди, о том, что он сказал и что произошло, и дюжину других, которые всплывали в ее голове, как пузырьки в шампанском, она не получала удовлетворительных ответов. Просто: «Это была ошибка Ферди».
– Ну, а что Лоис? – вскричала Пич. – Ведь Ферди после стольких лет вернулся за ней!
– Я не знаю, почему он вернулся, – уклончиво отвечала Леони.
– Зато я знаю, – сказала Пич. – Я видела его в Женеве. Я сказала ему, что следовало бы вернуться, чтобы увидеть ее и объясниться… сказать, что ему жаль…
Леони в изумлении смотрела на нее.
– Ты сказала, что Ферди должен приехать сюда? О, Пич! Что ты наделала!
Слезы застилали глаза Пич, когда она взбиралась на гору, гневно отбрасывая ногой гальку, попадавшуюся на пути... Что произошло не так? Конечно, это был шок для Лоис, но Ферди же вернулся. Почему просто нельзя отбросить в сторону минувшие годы, чтобы все стало как прежде – так, как это происходило в романах, которые она читала в школе? Правда была для Пич ударом; Лоис не нужна Ферди, потому что не может ходить.
Пич не могла больше этого выносить. Она должна получить ответы на свои вопросы. Раз бабушка не ответила ей, надо расспросить Лоис.
Миц отказалась впустить ее.
– Лоис никого не хочет видеть, – сказала она. – Она в постели. Доктора говорят, что ей нужен отдых.
– Но мне необходимо видеть ее, – молила Пич. – Пожалуйста, Миц. Только меня. Она захочет видеть меня, я знаю.
– Не сегодня, Пич, – твердо сказала Миц, закрывая дверь.
Она попыталась на следующий день, и еще через день. Потом Лоис прислала записку с просьбой позвать бабушку Пич нетерпеливо караулила за дверью, ожидая ее.
– Что? – настойчиво спросила она, когда на пороге появилась Леони.
– Она хочет видеть тебя, – сказала Леони. – Я сообщила ей, что ты видела Ферди в Женеве. Теперь она поняла, почему он вернулся.
Но Пич чувствовала, что Леони что-то не договаривает.
Лоис сидела в постели в простой белой ночной сорочке, длинные волосы заплетены в две косички. Она была без косметики, и без обычной яркой помады губы казались бледными.
– Все в порядке, Пич, – произнесла она со слабой улыбкой, – это не твоя вина.
– О, Лоис! Я просто не понимаю, отчего он не приехал раньше.
– Он думал, что я умерла, – мягко сказала Лоис. – Все эти годы он думал, что меня нет в живых.
Пич смотрела на сестру пустым взглядом, в памяти всплыло… Лоис умирала, всюду была кровь, дымок от пистолета Крюгера все еще тянулся к ним… каждая деталь отпечаталась у нее в голове, как картина на стене галереи… «Она умерла, Ферди! – звучал ее собственный голос. – Крюгер убил ее… Лоис умерла…»
Ферди не вернулся разыскивать Лоис из-за нее.
– Ты не должна себя винить. – Голос Лоис был спокоен. – Теперь его жизнь будет продолжаться, так же, как и моя. Все тени прошлого исчезли.
Виновато глядя на сестру, Пич размышляла.
Лицо Лоис было бледно, того же оттенка, что и волосы. Она лежала в шезлонге в тенистом садике на крыше с открытой книгой, делая вид, что читает. Но когда бы Пич ни взглядывала на нее, Лоис с отсутствующим видом смотрела в сторону голубого горизонта, как будто была где-то далеко отсюда. Она избегала шумного отеля и не посещала по вечерам бар на террасе. Ела она у себя, только с Миц или в компании Пич.
Пич знала, что Леони и Джим очень беспокоились за Лоис.
– Я думаю, следует послать за Эмилией, – предложила Леони.
– Девочке нужна не мать, – отозвался Джим. – Она тоскует по Ферди.
Пич думала, что если все это – правда, то ей надо решиться и предпринять что-нибудь. Все это произошло из-за нее, и только она может помочь им выйти из этого положения. Если бы Леонора была здесь, она могла бы посоветоваться с ней. Пич никак не могла понять, почему она уехала в такой напряженный момент.
Ей потребовалось два дня, чтобы составить письмо Ферди, и когда она наконец-то отправила его, то немедленно захотела забрать его обратно. Она написала Ферди правду. Писала, что Лоис сама не своя, что тоскует по нему. Что сейчас, когда с прошлым покончено, не могли бы они хоть писать друг другу… И что Ферди не должен никому говорить, что получил от нее письмо.
Она приходила в отель каждое утро к семи тридцати, когда приносили почту, нетерпеливо просматривая почту для Лоис, чтобы знать, не пришло ли письмо от Ферди. Неделю спустя оно пришло, со штемпелем Парижа, подписанное его именем над словами: «Отель «Ритц». Пич добросовестно отнесла его наверх, и Лоис получила конверт вместе с завтраком.
– Для тебя письмо, – сказала Пич, кладя его на поднос перед Лоис. И, не в силах сдержать себя, добавила:
– От Ферди.
– Ферди? – Рука Лоис дрожала, когда она вскрывала конверт.
Пич заметила, что письмо было коротким, но Лоис читала его очень долго. Наконец сложила его и положила на столик у кровати.
– Ну? – нетерпеливо потребовала Пич.
Лоис улыбнулась ей – правда, очень слабо, но улыбка была обнадеживающей.
– Он сожалеет, что расстроил меня, но он был в шоке, когда увидел меня живой. Ферди хотел бы, чтобы я писала ему. Может быть, мы снова начнем узнавать друг друга и однажды, когда привыкнем к мысли, что мы опять вместе, сможем встретиться.
– О, – вздохнула Пич. – Лоис, ты ответишь ему?
– Посмотрю, – ответила она. – Я подумаю об этом.
Но когда Пич, выходя, оглянулась, то увидела, что Лоис снова перечитывает письмо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153