– Полагаю, любой мало-мальски обученный слуга в состоянии проследить за трехлетним ребенком. К тому же под вашим руководством она стала, на мой взгляд, слишком дерзкой. Будьте добры, когда будете выходить, не хлопайте слишком сильно дверьми.Фрэнси долго и с чувством махала вслед Кларе из окна библиотеки, когда ее любимая горничная, прижимая к груди свой нехитрый скарб, упакованный в соломенную корзину, и, глотая слезы, покидала Ноб-Хилл. На следующий день в комнату Фрэнси пришел рабочий и установил на окне железные решетки. «Для ее же собственной безопасности», – как выразился отец.Долорес в течение целого года после родов не покидала своих комнат и не совсем ясно себе представляла, что в действительности происходит в доме. Когда отца не оказывалось в доме, Фрэнси старалась находиться поблизости от спальни матери, наблюдая за вереницей докторов и медицинских сестер. Но стоило ей увидеть, что мать осталась в одиночестве, как Фрэнси тихо проскальзывала в комнату и бежала к изголовью Долорес. Большей частью глаза матери оставались закрытыми, и она лежала тихо, подобно тряпичной кукле Фрэнси. Но иногда она поднимала голову от подушек и улыбалась дочери.– Подойти ко мне, деточка, – говорила она, когда ей становилось получше, и слабой рукой утрамбовывала место на постели, чтобы девочка могла присесть. Раньше рядом с ней на этом месте спал Гормен, но с тех пор как Долорес заболела, он перебрался в собственную комнату, находившуюся в другом конце холла.– Как поживаешь, крошка? – обыкновенно спрашивала Долорес, поглаживая дочь по светлым кудряшкам, которые потеряли свой праздничный вид, потому что, кроме Клары, никто не умел так тщательно заплетать косички и правильно их укладывать. Да и мыли ей головку тоже теперь не слишком часто, поскольку у слуг хватало своих дел, а собственной горничной после Клары у Фрэнси так и не появилось.Фрэнси казалось, что в комнате матери по-прежнему пахнет цветами, особенно любимыми Долорес лилиями из долины, где находилось ранчо, поэтому рядом с матерью она чувствовала себя беззаботно и уютно, укрытая кремовым шелковым одеялом.– Тебе лучше, мамочка? – спрашивала Фрэнси, всем своим видом демонстрируя, насколько она жаждет выздоровления Долорес.– Ну, конечно, дорогая. Скоро я совсем поправлюсь и стану о тебе заботиться, – отвечала Долорес с улыбкой, хотя ее глаза оставались печальными.– Мама, а что такое чахотка? – как-то раз серьёзным голосом осведомилась Фрэнси.– Где ты услышала это слово? – в голосе матери внезапно зазвенел металл, и девочка с испугом отодвинулась от нее.– Так говорят дяди доктора. А разве это плохое слово? Долорес грустно улыбнулась:– Нет, я бы не сказала. Просто так называется болезнь.– Это та самая болезнь, которая живет у тебя внутри, мамочка? – обеспокоенно спросила Фрэнси, снова придвигаясь к матери.– Пожалуй, так… Да, думаю, что у меня внутри живет чахотка. Но только совсем маленький кусочек, – и Долорес снова улыбнулась, стараясь показать дочери, что дела обстоят не слишком плохо. – Чахотка – не очень опасная болезнь. Что-то вроде длинного-предлинного гриппа. А ты ведь знаешь, насколько слабеет человек, когда болеет гриппом. И не только слабеет, а даже капельку глупеет.– Ну и хорошо, – вздохнула Фрэнси с облегчением. – Значит, ты скоро поправишься и мы опять поедем на наше ранчо.– Обязательно поедем, дорогая!– Когда, мамочка, когда? – воскликнула Фрэнси и от радости запрыгала на кровати.– Ну, когда-нибудь… скоро… – ответила Долорес с тем знакомым каждому ребенку сомнением в голосе, которое чаще всего означает, «вероятно, никогда».Прошло еще два года, прежде чем Фрэнси поехала на ранчо, да и то только потому, что ее мать умирала.Хотя врачи никогда не говорили Долорес правду о ее состоянии, она сама стала догадываться, поскольку слабела с каждым днем. Лежа ночью без сна в кровати, с трудом дыша и покрываясь обильным потом, Долорес часто возвращалась мыслями к дивным месяцам, проведенным ею на благословенном ранчо вместе с дочерью, и понимала, что это были лучшие месяцы ее замужней жизни.Однажды днем ее пришел навестить Гормен. За последние два года он заметно набрал вес, у него наметилось брюшко, волосы на висках слегка засеребрились, однако борода по-прежнему была темно-русого цвета и важно лежала на полосатом жилете. Он вошел в спальню жены вместе со своими любимыми породистыми собаками, с которыми никогда не расставался, и выглядел весьма импозантно. Долорес с волнением посмотрела на монументальную фигуру мужа. Она все еще опасалась его гнева, и ей пришлось собрать в кулак все свое мужество, чтобы попросить его разрешения отправиться с Фрэнси на ранчо.На удивление, Гормен с легкостью согласился.– Так будет лучше для мальчика, – сказал он. – Когда больная женщина постоянно живет с ребенком бок о бок, его тонкая психика постепенно травмируется, а это может отразиться на его будущности.– Но Гарри только три года, – слабо запротестовала Долорес, а на ее глазах выступили слезы. Впрочем, Гормен был не в состоянии осознать их жестокость. Он не в состоянии понимать такие вещи. Как может мать причинить ему зло?– Бьюсь об заклад, что он понимает. Ни один нормальный парень не захочет подолгу оставаться в комнате с больным. И зачем сгущать краски? Ты же не умираешь, Долорес. Врачи считают, что у тебя все обстоит более или менее нормально. Просто тебе необходимо продолжить курс лечения новым препаратом. Поезжай на ранчо, свежий воздух будет полезен для тебя. Твоя сиделка поедет вместе с тобой, а я договорюсь с доктором Венсоном, и он будет навещать тебя раз в неделю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210