Ее волосы, груди, руки ласкали его тело, губы обжигали поцелуями шею, грудь, живот… Джозеф смотрел, что она делает, и почти не дышал. Это было какое-то дикое, неведомое наслаждение. Не в силах сдержать стон, он протянул руки, чтобы задержать ее там, прочувствовать все до конца. Аннабет неожиданно отстранилась и улеглась рядом.Едва переводя дыхание, она сказала с усмешкой:– Ну вот, видишь! Так о чем теперь поговорим?Аннабет играла с ним, дразнила, заводила его. Когда Джозеф метнулся к ней, она начала смеяться, содрогаясь всем телом, потом стонать, вскрикивать от того, что он делал с ней. Им хотелось, чтобы эта невыносимо сладкая мука длилась вечно или уж кончилась скорей…Испытав высшее наслаждение, они еще долго не могли и не хотели расцепить объятия. Прижимая к себе ослабевшую Аннабет, Джозеф думал, как она дорога ему сейчас. Она не похожа ни на одну из тех, кого он знал. И такого, как сегодня, у него не было ни с кем. Он подумал со вздохом, что ведь Аннабет в конце концов когда-нибудь уедет. Ее автомобильчик исчезнет, мельница опустеет. Как он будет тогда жить без ее улыбки, ее глаз, без ее любви?Аннабет прервала его грустные мысли.– Джозеф! – позвала она, приподнявшись на локте и глядя ему в глаза. – Спасибо!Он протянул руку к ее щеке, и она поцеловала его ладонь.– Ты знаешь, когда я думаю о том, что ты живешь один и на несколько миль вокруг нет никого, кто бы мог в случае чего прийти на помощь…Джозеф не дал ей договорить.– У меня есть замечательная соседка! – и он улыбнулся.– Как мне нравится твоя улыбка, – прошептала Аннабет.И Джозефу было приятно и легко улыбаться. Благодаря Аннабет он снова почувствовал вкус к жизни. Его душа ожила, он теперь снова любил и был желанным и любимым.Машина Аннабет находилась в ремонте у Тони Уолкера, и в последующие дни Аннабет никуда не ездила. Днем она работала дома, возилась с бесчисленными документами. Ночи она проводила с Джозефом. Они спали вместе на ее довольно узкой кровати, занимались любовью и разговаривали. Вспоминали каждый свое детство, семьи, увлечения. Аннабет поведала Джозефу о своих жизненных неудачах и разочарованиях. А вот Джозеф неохотно возвращался к теме собственных несчастий. Аннабет не настаивала. Понимала, что у него в глубине души все болит при мысли о дочери. Им было хорошо вдвоем. Хорошо, как никогда.Как-то днем, после обеда, они вышли пройтись к пруду. Было на редкость тепло, солнечно и безветренно. Аннабет смотрела, как колышется и подрагивает длинный стебель.– Видишь? – спросила она. – Ни одна травинка не дрогнет, кроме этой. Это значит, что на ней танцует фея.– Я не верю в фей.– Так я и знала. А в то, что лошади чуют и видят привидения?Джозеф только усмехнулся.– А знаешь, если с трех раз ты не можешь разжечь огонь, то тебя околдовали?– Это значит, что дрова сырые.– Господи, какая проза. Ну а в знахарство ты тоже не веришь? Погоди, вот найду специальную траву, чтобы излечить тебя от занудства.– Я не зануда. Я просто реалист.– Циник.– Скептик. Я не верю в то, что нельзя неопровержимо доказать.– Нет, Джозеф, ты – циник, – вздохнула Аннабет. – Неужели ты не можешь просто поверить?– Это у меня уже было. Я поверил Кэролайн, и что из этого вышло?Аннабет не ожидала такого поворота в разговоре. Но она знала, что ответить.– У тебя было восемь или девять лет супружеской жизни, жена и обожаемая дочь. И не так уж это плохо. Жаль, что все кончилось разводом. Плохо, что Кэролайн увезла Кайли. Но у тебя были хорошие времена и есть что вспомнить.Джозеф отвернулся.– Нет. Ничего нет, – сказал он.– Ну, Джозеф, ты действительно циник и лжец. Ты же был влюблен в Кэролайн, когда женился на ней. Вы мечтали о будущем. А вспомни тот день, когда она сказала, что ждет ребенка! Это ли не была радость? А когда родилась Кайли? – вдруг Аннабет осеклась. – Джозеф, я только разбередила тебе душу. Извини, тебе и так тяжело с тех пор, как она ушла.– Кэролайн даже не попрощалась, – спокойно сказал Джозеф. – Она все спланировала заранее. Я пришел вечером, а их уж и след простыл. Она так решила из-за Кайли. Я бы не пытался остановить Кэролайн. Но я бы не отдал Кайли. В ней была вся моя жизнь.Аннабет задумалась: жестокость это со стороны Кэролайн или страх? Хотела ли она нарочно причинить боль Джозефу, забрав ребенка, или боялась, что он действительно не отдаст Кайли и ей придется остаться или уехать одной? Трудно сказать определенно. Аннабет не знала Кэролайн, не понимала, почему та решилась на такой шаг.– Тони помог Кэролайн уехать, – сказал вдруг Джозеф.– Так вот почему… – начала Аннабет.Джозеф продолжал;– Наверное, между ними что-то было. Он все крутился возле нее, а я не обращал внимания. Пока наши с ней отношения окончательно не испортились. Мы все время ругались. Она перестала общаться со мной, спать со мной. Но проводила время с Тони. А к этому моменту мне уже было все равно: спит она с ним или еще с кем-нибудь. Но именно Тони помог ей улизнуть от меня и увезти Кайли. Ты права, вот почему я не могу простить его и не прощу никогда.– Может, он и не думал навредить тебе этим? – предположила Аннабет.– Не думал? А о чем он думал, помогая Кэролайн за моей спиной? Что мне плевать, увезут моего ребенка или нет?– Он мог думать, что помогает не только Кэролайн, но и тебе. Вы ведь с ней жили плохо. Она рвалась отсюда, а уехать без Кайли она не могла.– Да, я бы не отдал ей дочь, если бы знал, – упрямо твердил Джозеф.– Но разве ты смог бы растить и воспитывать ребенка один? У тебя же полно работы, ты занят с утра до вечера. Как ты себе это представляешь? Маленький ребенок требует постоянного внимания и заботы. В такой ситуации Кайли лучше было остаться с матерью, как это ни жестоко по отношению к тебе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27