Ц Мне везло, и я играл.
Ц Разумный ответ, Ц девочка выпустила его волосы, наклонилась, подобра
ла с земли несколько монет, сунула Валерию в руку. Ц Пошли, Ц а отведя его
от костра, сказала: Ц Больше не играй Ц проиграешь.
На щеках Валерия ходили желваки. Сопливая девчонка украла его триумф, ун
изила перед всей толпой, и доводы, рассудка были слишком слабым утешение
м.
Ц Валерий Цириний Гальба! Я с тобой говорю!
Ц Как прикажет госпожа.
Ц Госпожа приказывает, чтобы ты больше не играл!
Ц Я не буду больше играть.
Ц Тогда можешь идти обратно. Придешь ко мне, когда перебесишься.
Не поднимая глаз, юноша повернулся и пошел к костру.
Воцес подбирал последние монеты, остальные, усевшись в кружок, передавал
и друг другу флягу с вином, а рядом стояла вторая.
Валерий показал хозяину фляги динарий, а когда тот потянулся к монете, вз
ял флягу. По глотку, отпивая из горлышка молодое, кисловатое, но необыкнов
енно душистое вино, он от нечего делать вслушивался в неспешный разговор
у костра.
Пожилой воин с тяжелыми мозолистыми руками и грубым, обветренным лицом р
ассказывал остальным:
Ц …а Милина, старуха эта, ну прямо как волчица воет. Аж пена на губах высту
пила: «Какие вы мужчины? Вам в альчики, как детям малым, играть! Будь прокля
ты отцы ваши, породившие вас на позор себе!» Ц она здорово браниться умее
т, но и без ее брани всем тошно. Тут кто-то сказал: «Против хорошей дубины ме
ч не потянет». У всех уже кулаки, как те дубины, а тут эта колдунья Ц она тог
да, кажется, к Варду приходила. У него жена никак разродиться не могла. Ну, в
от ведьма и скажи, вроде и негромко: если, говорит, по верхней тропе идти, ка
к раз у моста встретимся. Они уже пьяные и даже понять ничего не успели. Кт
о идет? И пошла. Ну, мы переглянулись, за дубины Ц и за ней; тропа крутая, а он
а идет, вроде как по ровному. Ну, и нам стыдно отставать, тоже нажимаем. Добр
ались мы до моста: восемь человек под мост, а остальные набрали камней и кт
о куда: кто за куст, кто за камень. Только-только попрятались Ц идут. Мы Ц
за камни, потом за дубины. Римляне и вправду понять ничего не успели. У нас
Ореста убили, двоих ранили серьезно, ну и поцарапали многих. Мы за Ореста т
ак озлились, что последнего римлянина чуть не в клочья разодрали. Выл он т
ак, что до сих пор вспоминать жутко.
Собрали мы все, что они несли и везли, тут ведьма и говорит: мол, поздно уже и
чего по камням ноги бить? Ее дом рядом. Там у нее вино есть доброе, там и ран
ы перевяжем. Никто спорить с ней не стал. Пошли. Прошли немного, чуем: дымом
тянет. Пока ведьма в деревне была Ц от ее дома головешек не осталось. Посм
отрела она на это, вздохнула: хорошо, говорит, что я ничего не знала. Тогда б
ы я за себя мстить пошла, а не за других. Потом говорит: «Но выпить нам все ра
вно найдется что, Ц и зовет: Ц Лиина!». Смотрим, из зарослей, на которые и в
зглянуть-то жутко, девочка выползает, а в руке у нее Ц свиток. Потом девоч
ка рассказала: она, как только конников увидела, свиток схватила и в терно
вник. Посмотрела ведьма на свиток, на дочь, Ц аж лицо просветлело Ц и гов
орит девочке: «Лиина, неси вино, хлеб, сыр. Все, что есть, неси. Прихвати и тра
вы от ран». Видишь, какие хитрые?! Погреб-то у них в стороне был устроен и пр
икрыт так, что не догадаешься.
Выпили мы, перекусили. Вино, надо сказать, Ц кислятина. Да и откуда у них др
угое? Сами они виноград не возделывают, а за труды… каждый же старается, чт
о похуже дать. Но вот кислое-то кислое, а в голову ударило.
Перевязали мы раны, тут колдунья бросила несколько раз кости и говорит: «
С запада к мосту еще один отряд римлян подходит. Если пойдем сейчас Ц на р
ассвете возьмем их сонными. Они людей нахватали и награбили много. Кто ид
ет со мной?». А нам уже тогда море по колено. Встали и пошли. И опять вышло по
ее словам. Больше сотни пленников освободили, юношей в основном. Взяли ск
отину, зерно, оружие, а потерь почти никаких: так, десятка два царапин.
Тут колдунья поднялась на большой камень и говорит: мы, говорит, второй ра
з римлян бьем и все видели, что не из камня они и не из железа, а из мяса и кос
тей, что кровь из них вытекает, как и из всех остальных. Добычу мы взяли хор
ошую. Теперь решайте, что делать: разойтись по домам и ждать, когда римляне
опять все заберут, а вас поодиночке перережут, или бить их всегда и везде,
где только встретятся они нам?
Замолчала она. И мы молчим. Верно, римлян мы побили, но была-то их от силы со
тня. И семьи. Куда их? А колдунья, словно мысли наши читает, заговорила: «В го
рах места много. И добро можно спрятать, и скот, и детей с женами и старикам
и. Да и сами мы будем в оба глаза смотреть. И нападать будем с разбором: толь
ко там и только на тех, где и когда мы сильнее. Пусть же поможет вам мудрост
ь Всесильных…» И тут как громыхнет! Мы чуть с ног не попадали, а она стоит, р
уки к небу подняла: «Боги, слышите ли вы меня?!» И опять грохот. Тут всех дрож
ь пробрала: вот так «простая гадалка»! А она громко так продолжает: «Дайте
нам мужество начать! Ц и уже тише. Ц Нам ведь немного надо. Хлеб растить,
виноград. Чтобы жены детей рожали и чтобы дети эти в домах наших росли, а н
е поливали землю слезами на дорогах и рабских рынках. Чтобы скот наш, хлеб
, нашими руками взращенный, нам принадлежал, и чтобы созданное и выращенн
ое нами не отнимали железнотелые пришельцы. И чтобы дома наши стояли сто
лько, сколько хозяевам их угодно будет, а не сгорали в единый миг. Боги! Буд
ьте милостивы к нам!» Опустилась она на колени, на глазах Ц слезы и уже ел
е слышно шепчет:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59