Он спустил ноги с кровати и поплелся к гардеробу. А что, если он не вернется? Что может случиться плохого, если он не подойдет больше к проклятому фонтану? Будет ли он сожалеть об этом всю жизнь?
Такой вариант исключать нельзя, но Флинн считал, что тень от этой неясной угрозы будет вынести гораздо легче, чем напряжение и суету двадцатого века. И как он покинет свою молодую жену и родного отца?
Нужно обсудить все это с Мелисандой. Несмотря на то что она до сих пор не верит в его удивительную историю, говорить начистоту он может только с ней одной.
Флинн быстро оделся и спустился в утреннюю столовую, где Мелисанда завтракала вдвоем со своей теткой. При виде того обилия закусок, что были выставлены на боковом столе и посрамили бы любой ресторан в двадцатом веке, он подумал, что этим можно накормить целую деревню.
Флинн улыбнулся, встретившись глазами с Мелисандой. Она улыбнулась в ответ. Вчера Мелисанда ушла из-за стола раньше, а он был слишком пьян, чтобы толком попрощаться с ней перед тем, как вернуться к фонтану. А может, ему и не стоило прощаться? Почему бы не остаться здесь, среди родных, и не попытаться начать жизнь заново?
Пока Фелисити вела с Мелисандой негромкую беседу, в столовую вошла пожилая повариха с накрытым серебряным подносом. Она была одета в синее платье с белым передником и сразу подошла к Флинну.
— Ваш завтрак, милорд, — сказала повариха, добродушно улыбаясь. На лице ее сияла счастливая улыбка, однако глаза этой женщины выдавали, что она недавно плакала.
Флинн уже хотел было сделать замечание насчет того, что здесь и без ее подноса еды хватит не меньше чем на месяц, когда увидел румяный абрикосовый пирог.
Его рот моментально наполнился слюной, и он с удивлением посмотрел на пожилую повариху.
— Глазам не верю… Это… это же было единственной вещью, которую я мог вспомнить! — пробормотал он, осторожно прикоснувшись к пирогу и тут же отдернув руку. — Когда меня спрашивали, я говорил, что помню женщину в синем платье и абрикосовый пирог!
— Это ваше самое любимое кушанье! — Повариха поставила поднос на стол. — Не было дня, чтобы вы не попросили меня испечь такой пирог. Конечно, я могла приготовить его только тогда, когда у нас были абрикосы.
Флинн уселся за стол и взял вилку. Женщина не спускала с него любящего взгляда. Первый проглоченный кусок показался ему ожившим воспоминанием. Наслаждаясь знакомым вкусом, Флинн рассеянно улыбнулся:
— Просто невероятно!
— Очень рада, что вам нравится, милорд. Я решила, что этот пирог будет самым лучшим подарком к вашему возвращению.
— Ничего вкуснее я никогда не ел! — подтвердил Флинн.
— Вы всегда были добрым мальчиком. Завтра я снова приготовлю ваш пирог. Нынче у нас большой урожай абрикосов. — Она сделала реверанс и вышла.
Флинн молча смотрел ей вслед. Разве тут требовались еще какие-то доказательства?
Он многозначительно взглянул на Мелисанду и кивнул в сторону сада за окном. Она тут же отложила вилку, однако ей пришлось подождать, пока можно будет вежливо перебить плавную речь тети Фелисити.
— Тетя Фелисити, сегодня такой славный день! Ты не обидишься, если мы с мужем оставим тебя ненадолго и прогуляемся по саду? — Она аккуратно сложила салфетку и встала.
— Ах, наконец-то он стал твоим мужем, — заметила Фелисити с лукавой улыбкой. — Уверена, что слышу это от тебя впервые, Мелисанда.
— Вы просто запамятовали, тетя Фелисити. — возразила Мелисанда, краснея под многозначительным взглядом Флинна. — Я уверена, что звала его так и прежде.
— Ну что ж, тогда ступайте. — И Фелисити милостиво взмахнула салфеткой. — Хотя, насколько мне известно, Лурдсу не терпится повидать мистера Патрика… между прочим, долго еще мы будем его так звать? Не стоит ли перейти на лорда Арчера, к примеру? Впрочем, этот вопрос лучше решать с вашим отцом. Он наверняка позаботится о том, чтобы уже сегодня передать вам один из своих титулов. Но в любом случае вам следует дождаться Лурдса или не уходить слишком далеко.
Они пообещали, что не уйдут дальше террасы, и покинули столовую.
— Ты хотел что-то срочно обсудить со мной? — спросила Мелисанда.
Флинн заметил, как поспешно она свернула в сторону от фонтана, как только оказалась на террасе. Уж не поверила ли она ему наконец?
— Да, нам надо поговорить, — сказал он. — Только я не знаю, с чего начать.
Они молча шагали по аллее вдоль высокой живой изгороди.
— Возможно, ты мог бы поделиться со мной своими чувствами, — нерешительно начала Мелисанда. — Ведь теперь ты не можешь сомневаться в том, что являешься родным сыном лорда Мерстана. Я знаю, как тяжело тебе в это поверить, но теперь-то ты считаешь себя настоящим наследником?
— Я… — Флинн глубоко вздохнул, подбирая нужные слова. — Да, пожалуй, теперь я верю. Хотя мне действительно далось это нелегко. И что-то внутри меня сопротивляется до сих пор. Но с другой стороны, чем я хуже того же Беллингема?
Мелисанда улыбнулась и отвела глаза. Сбоку в живой изгороди открылся узкий проход, и они машинально повернули туда.
— Мелисанда, я… я размышляю над тем, чтобы остаться. Может, мне лучше не возвращаться и попытаться жить здесь…
Она чуть не подскочила на месте. На ее лице сияла такая радость, такое счастье, что у Флинна вылетела из головы старательно приготовленная речь.
— Пожалуйста, выслушай меня, — горячо заговорил он. — Ты единственная, Мелисанда, кто может понять, как тяжело мне принять такое решение. Ты же сама без конца твердишь о том, что я здесь никто, выскочка, пустое место. Но если я останусь, то от тебя мне кое-что потребуется.
— Что? — спросила она с готовностью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107