Ты вошла в Тефиду с уверенностью, что ничто не может тебя устрашить, - и ошиблась. Наделала в штанишки, бросилась на землю и заревела как маленькая девочка.
- Всегда буду щадить тебя так же, как ты сейчас щадишь мои чувства.
- Пришла пора ткнуть тебя кое-куда носом. Ты всю жизнь прожила со своими приступами и так и не отважилась встать с ними лицом к лицу.
- Я никогда им не поддавалась.
- Ага, не поддавалась. Но ты не смогла к ним приспособиться. Ты едва допускаешь, что они вообще существуют. В Ковене ты стояла на страже важного оборудования и таким образом подвергала опасности и сестер, и весь твой мир.
- Откуда ты… - Приложив ладонь ко рту, Робин кусала палец до тех пор, пора жар стыда немного не рассеялся.
- Ты разговариваешь во сне, - объяснил Крис. - Пойми, Робин, эпилептикам, к примеру, запрещено водить самолеты. Будет нечестно по отношению к пассажирам, если самолет упадет.
Тяжело вздохнув, она судорожно кивнула.
- Не стану спорить. Но какое отношение это имеет к тому, что произошло в пустыне?
- Самое прямое. Ты выяснила о себе нечто малоприятное. Испугалась и обомлела. И теперь ведешь себя с этим страхом точно так же, как с припадками, - то есть никак с ним себя не ведешь. Хотя нет. Беру свои слова назад. Ведешь. В свое время ты отрезала себе палец. А теперь что ты себе отрежешь? Будь ты мужчиной, у меня было бы на сей счет весьма мрачное предположение. А так - не знаю, какая железа считается героической у женщин. Ты, случайно, не в курсе? Я тут хирургией балуюсь. Немного практики не повредит.
Робин ненавистно было его слушать. Ей хотелось, чтобы Крис заткнулся и ушел. Далеко-далеко. Внутри копилась страшная ярость, неотвратимо нарастало напряжение. Она чувствовала, если он в ближайшее время не уйдет, что-то в ней взорвется и убьет его. И в то же время она даже взглянуть на него не могла.
- Так чего тебе от меня нужно?
- Я уже сказал. Обратись лицом к своему страху. Пойми, что это случилось, и ты этим не гордишься, и это может повториться. Ты, похоже, сделаешь вид, что ничего не случилось и ты можешь от этого избавиться. А в результате просто лежишь здесь и не можешь ничего сделать. Скажи себе, что проявила трусость - один раз, в скверной ситуации, - и начинай оттуда. Тогда ты, быть может, задумаешься, как избежать этого в следующий раз.
- Значит, допустить тот факт, что и в следующий раз я могу поступить так же?
- Такую вероятность нельзя исключать. Робин, наконец, сумела на него взглянуть. И к ее удивлению, вся злоба прошла, стоило ей увидеть лицо Криса. Никакой насмешки там не было. Она не сомневалась, что, если теперь его попросить, он больше ни слова об этом не произнесет и никогда никому не станет рассказывать. Хотя это уже не казалось таким важным.
- Ты так веришь в то, что следует поворачиваться ко всему лицом? - сказала Робин. - Я предпочитаю сражаться. Мне… мне это больше подходит. - Она пожала плечами. - Так проще.
- В каком-то смысле.
- Куда проще отрезать себе еще один палец, чем сделать то, что ты мне советуешь.
- Могу и тут согласиться.
- Я подумаю. А теперь ты оставишь меня в покое?
- Вряд ли. В скором времени я собираюсь заняться ногами Вальи. Пока я еще раз все прочитаю и приготовлю инструменты, ты могла бы приготовить что-нибудь поесть. Во вьюках у Вальи по-прежнему навалом припасов. Вода есть вон за тем гребнем. Возьми с собой лампаду; я тут фонарь смастерил. Читать при нем можно.
Робин воззрилась на него.
- Это все?
- Нет. Когда пойдешь за водой, поищи что-нибудь, что подошло бы для лубков. Тут, поблизости, все растения мелкие и корявые. Может, там что-то найдется. Хорошо бы пять-шесть прямых палок в метр длиной.
Робин потерла глаза. Ей хотелось проспать несколько лет и по возможности не просыпаться.
- Палки, вода, обед. Что еще?
- Вот что. Если знаешь какие-нибудь песни, спой их титаниде. Ей очень больно, а отвлечь ее особенно нечем. Наркотики я берегу на то время, когда буду вправлять кости и зашивать раны. - Он направился было прочь, но тут же вернулся. - И если можешь кому-нибудь помолиться, то помолись. Я ничего подобного раньше не проделывал и уверен, что напортачу. Мне страшно.
«Как запросто он в этом признается», - подумала Робин.
- Хорошо, я помогу.
ГЛАВА XXXVII
Западный конец
Наца сбежала куда-то еще в самом начале их стоянки в пещере. Крис понятия не имел, когда именно это случилось; время стало неопределенным понятием.
Робин всю округу перевернула, пытаясь отыскать змею. Винила она только себя. Крис неспособен был утолить ее печали, так как считал, что она права. В Гее не место было анаконде. Наца, должно быть, страдала больше всех, свернувшись в заплечной сумке Робин и лишь изредка оказываясь на воле. Испытывая множество опасений, Робин, наконец, позволила змее обследовать лагерь. Скалы были теплые, и Робин выразила надежду, что ее демон не уползет далеко от света их костерка. Криса сомневался. Он чувствовал, что Робин подсознательно приписывает змее почти колдовскую разумность и преданность. Крису казалось, что от змеи столько ожидать не стоит, и Наца доказала его правоту. Как-то утром они проснулись - а Нацы нигде не было.
Много дней они обследовали окрестности. Робин обшаривала каждый уголок, звала Нацу по имени. Оставляла свежее мясо в надежде ее приманить. Все без толку. Постепенно поиски сошли на нет. Робин, наконец, поняла, что никогда больше не увидит своего демона. Тогда она принялась с пристрастием расспрашивать Криса и Валью, выживет ли, по их мнению, змея. Они отвечали, что запросто, хотя Крис не очень-то верил в это.
Со времени и поиски и вопросы прекратились. Робин смирилась с утратой, и инцидент растворился за ровным горизонтом их безвременного существования.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144