Писем со штемпелями Трентона,
штат Нью-Джерси, переданных с компьютера, который так и не удалось
проследить. О том, что Клюг лишь упомянул в своем завещании, в них
говорилось во всех подробностях.
Тогда, однако, я ничего об этом не знал. После того, как ушел Хал, я
залез в постель под электроодеяло, но никак не мог согреть ноги. Вставал
я, только чтобы сделать сандвич или полежать в горячей ванне.
Несколько раз в дверь стучали репортеры, но я не отзывался. На
следующий день я позвонил Мартину Абрамсу, адвокату, в телефонном
справочнике он значился первым, и договорился, что он будет представлять
мои интересы. Он сказал, что меня, возможно вызовут в полицейский участок.
Я ответил, что никуда не поеду, проглотил две капсулы "Дилантина" и
завалился в постель.
Раз-другой с улицы доносилось завывание сирены, и еще я расслышал
крик: кто-то с кем-то громко спорил. Усилием воли я заставил себя не
высовываться. Да, любопытство мучило меня, но вы сами знаете, что
случается с любопытными...
Я ждал возвращения Осборна, но он все не приходил. Дни шли,
превращаясь в неделю, и за это время произошло только два события,
достойных внимания.
Первое началось со стука в дверь через два дня после смерти Клюга. Я
выглянул из-за занавески и увидел припаркованный на обочине серебристый
"Феррари". Разглядеть, кто стоит у дверей, я не мог, и поэтому спросил,
кто там.
- Меня зовут Лиза Фу, - ответила какая-то женщина. - Вы меня
приглашали.
- Я вас не помню.
- Это дом Чарльза Клюга?
- Нет. Вам в соседний дом.
- О, извините.
Я решил предупредить ее, что Клюга уже нет в живых, и открыл дверь.
Женщина обернулась и улыбнулась совершенно ослепительной улыбкой.
Просто не знаю, с чего начать описание Лизы Фу. Помните то время,
когда с газетных страниц не сходили карикатуры на Хирохито и Тодзио, а
"Таймс" без всякого смущения употреблял слово "джап"? Маленькие человечки
с круглыми, как футбольный мяч, лицами; уши, словно ручки от кувшинов;
очки с толстыми стеклами; два больших, как у кролика, передних зуба и
тоненькие усики...
Если не считать усов, то она просто сошла вот с такой карикатуры.
Очки, зубы... На зубах стояла скобка, они напоминали клавиши пианино,
обмотанные проволокой... Ростом она была пять футов и восемь или девять
дюймов, а весила не больше 110 фунтов. Я бы сказал даже сто, но добавил по
пять фунтов на каждую грудь, настолько большую при ее тоненькой фигурке,
что надпись на майке читалась как "POCK LIVE", и только когда она
поворачивалась боком, я мог разглядеть две буквы "S" по краям.
Лиза Фу протянула мне изящную тонкую руку.
- Похоже, мы некоторое время будем соседями, - сказала она. - По
крайней мере, пока я не разберусь с этим логовом дракона на соседнем
участке.
Если у нее и чувствовался какой-то акцент, то скорее из долины
Сан-Фернандо.
- Очень приятно.
- Вы его знали? Я имею в виду Клюга. Так он по крайней мере себя
называл...
- А вы думаете, это его не настоящая фамилия?
- Сомневаюсь. "Клюг" по-немецки означает "умный". А на жаргоне
хакеров это "хитрец" или "ловкач", что к Клюгу относится в полной мере.
Хотя серый процессор у него определенно барахлил. - Она многозначительно
постучала пальцем себя по виску. - "Вирусы", "фантомы" и "демоны"
выскакивают каждый раз, когда люди из полиции пытаются подключиться к его
системам, матобеспечение потухает, битовые корзины переполняются...
Она говорила и говорила, но для меня все это звучало как суахили.
- Вы хотите сказать, что в его компьютерах прячутся демоны?
- Точно.
- Тогда им нужен будет изгоняющий злых духов.
Она ткнула большим пальцем себя в грудь, показав одновременно еще
полакра зубов, и сказала:
- Это я и есть. Однако мне надо идти. Заскакивайте повидаться в любое
время.

Второе интересное событие недели произошло днем позже: по почте
пришло уведомление из банка. На мой счет поступило три суммы. Первая -
обычный чек из Управления по делам инвалидов войны на 487 долларов. Вторая
сумма в 392 доллара 54 цента - проценты на деньги, оставленные мне
родителями пятнадцать лет назад.
Третий вклад был переведен двадцатого, в тот день, когда умер Клюг.
700 083 доллара 04 цента.
Через несколько дней ко мне заглянул Хал Ланьер.
- Ну и неделька! - произнес он, плюхнулся на диван и начал
рассказывать.
Оказывается, в нашем квартале зарегистрирована еще одна смерть.
Письма, переданные с неизвестного компьютера, вызвали множество
неприятностей, особенно после того, как полиция стала ходить по домам и
допрашивать всех подряд. Кое-кто, почувствовав, что круг сжимается,
покаялся в своих грехах. Женщина, развлекавшая коммивояжеров, пока ее муж
был на работе, призналась ему в неверности, и тот ее застрелил. Теперь он
сидел в тюрьме округа. Это, пожалуй, самое плохое из того, что произошло,
но случались происшествия и помельче, от драк, до выбитых стекол. По
словам Хала, налоговое управление собиралось устроить в нашем районе
специальную проверку.
Я подумал о семистах тысячах восьмидесяти трех долларах.
И четырех центах.
Промолчал, но почувствовал, как у меня холодеют ноги.
- Ты, наверное, хочешь знать, что там у нас с Бетти, - сказал наконец
он.
Я не хотел. Не хотел знать вообще ничего об этом, но попытался
изобразить на лице соответствующее выражение.
- Все кончено, - произнес он, удовлетворенно вздыхая.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21