А теперь ты... Честно говоря, я не знаю, что
именно ты делаешь, но, похоже, ты влезаешь в те же самые дела. Что если
эти люди вернутся?
Она вскинула брови.
- Какие люди?
Я растерялся. Опасения мои оформились недостаточно четко и выглядели,
наверное, не очень-то убедительно.
- Не знаю... Ты говорила... какие-то организации...
- Значит, ты заметил, как отреагировал на это Осборн? Он решил, что
Клюг наткнулся на какую-нибудь тайную операцию, или что люди из ЦРУ убили
его, когда он узнал о чем-то секретном, или...
- Не знаю, Лиза. Но я испугался. Вдруг то же самое случится с тобой?
Она неожиданно улыбнулась.
- Спасибо, Виктор. Я не хотела признаваться при Осборне, но меня это
тоже беспокоит.
- И что ты собираешься делать?
- Остаться и продолжать работу. Я пыталась придумать, как бы себя
обезопасить, но в конце концов решила, что тут ничего не сделаешь.
- Но хоть что-то можно предпринять...
- У меня есть пистолет, если ты это имеешь в виду. Но подумай сам.
Клюга убрали среди белого дня. Никто не видел, чтобы кто-то входил в дом.
И я спросила себя: кто способен прийти днем, застрелить Клюга,
запрограммировать предсмертную записку и уйти, не оставив никаких следов?
- Кто-то очень опытный и хитрый.
- Вот именно. Настолько опытный и хитрый, что едва ли у меня будет
шанс помешать ему, если он решит разделаться со мной.
И ее слова, и ее равнодушие к собственной судьбе меня просто
потрясли. Но все же она признала, что беспокоится.
- Тогда нужно прекратить все это. Уехать отсюда.
- Ну уж нет. Я не позволю, чтобы меня гоняли туда-сюда, - ответила
она, и я уловил в ее голосе жесткую нотку.
Я подумал о том, что мог бы сказать еще кое-что, но не стал.
- По крайней мере... запирай входную дверь, ладно?
Она рассмеялась и поцеловала меня в щеку.
- Обещаю. И я очень благодарна тебе за заботу. Очень.
Я подождал, пока она закроет за мной дверь, и, услышав как щелкнул
замок, побрел через освещенный луной двор к своему дому. На полпути я
остановился, сообразив, что мог бы предложить ей переночевать в моей
второй спальне. Или остаться с ней в доме Клюга.
Но потом решил не делать этого из боязни, что она неправильно меня
поймет.
Только оказавшись в постели, я понял с огорчением и некоторым
презрением к самому себе, что у нее были все основания понять меня
неправильно.
И это при том, что я ровно в два раза старше ее.

Утро я провел на огороде, планируя меню на вечер. Мне всегда
нравилось готовить, но ужины с Лизой стали для меня самым радостным
событием дня. Более того, я уже считал их обязательными. Поэтому, когда
около полудня я выглянул на улицу и увидел, что ее машины нет на месте,
мне стало не по себе.
Я торопливо пошел к дому Клюга. Дверь была открыта настежь. Осмотрев
дом, я ничего особенного не обнаружил, только в спальне на полу были
аккуратно разложены стопки ее одежды. Все еще дрожа, я постучал в дом
Ланьеров. Открыла Бетти и сразу заметила, что я чем-то встревожен.
- Та девушка в доме Клюга... - сказал я. - Что-то произошло. Может
быть, нам позвонить в полицию?
- А что случилось? - спросила Бетти, глядя поверх моего плеча. -
Похоже, она еще не вернулась.
- Что ты имеешь в виду?
- Я видела, как она уехала с час назад. Машина у нее что надо!
Чувствуя себя полным идиотом, я попытался сделать вид, будто ничего
особенного не произошло, однако успел заметить, каким взглядом посмотрела
на меня Бетти. Словно ей хотелось погладить меня по голове или что-то
вроде того. Я почувствовал, что начинаю злиться.
Лиза оставила одежду, значит, она должна вернуться. Продолжая уверять
себя, что это действительно так, я забрался в ванну с обжигающе горячей
водой.

Услышав стук, я открыл дверь и увидел Лизу. С пакетами в обеих руках
и с обычной ослепительной улыбкой на лице.
- Я собиралась сделать это еще вчера, но забыла и вспомнила, только
когда ты пришел. Мне так хотелось сделать тебе сюрприз, что я съездила и
купила кое-что, чего нет у тебя ни в саду, ни на кухне...
Она продолжала говорить, пока мы выгружали из пакетов съестное. Я
молчал. На Лизе была новая майка, надпись на которой гласила: V+L-I. Я
нарочно не стал спрашивать, что это означает.
- Ты любишь вьетнамскую кухню?
Я взглянул на нее, и только теперь до меня дошло, что она очень
взволнована.
- Никогда не пробовал, - сказал я. - Но я люблю китайскую, японскую и
индийскую. Я вообще люблю пробовать все новое.
В последней части я покривил душой, но не так чтобы очень сильно:
хотя иногда я и пробую новые рецепты, но вкусы в еде у меня в общем-то
вполне католические.
- Не представляю, что у меня получится, - засмеялась она. - Моя мать
была наполовину китаянкой. Так что сегодня на ужин будет нечто
беспородное.
Она подняла глаза и, увидев мое лицо, снова рассмеялась.
- Я забыла, что ты бывал в Азии. Не бойся, собачьего мяса я готовить
не буду.
Единственное, что было совершенно невыносимо, это палочки. Я мучился
с ними, сколько мог, потом отложил в сторону и взял вилку.
- Извини, - сказал я, - но это мне не под силу.
- Ты вполне прилично с ними управлялся.
- Было время научиться.
Каждое новое блюдо воспринималось мною как откровение: ничего
подобного я в жизни не пробовал.
- Ты меня боишься, Виктор?
- Поначалу боялся.
- Из-за моего лица?
- Просто обобщенная азиатофобия. Наверное, я все-таки расист. Против
своей воли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21