Нелепая идея связать раненого человека насмешила доктора. Он уверил, что больной, очнувшись, будет слаб и беспомощен, как младенец. Но Эвелина не хотела подвергать себя и Фаизу никакому риску. Ведь они здесь совсем одни, а лорд Баркли – самый настоящий враг.
Девушка опустила одеяло и вздохнула.
– Ступай полежи немного. Я посижу с ним.
– Вам тоже нужно отдохнуть.
– Я все равно сейчас слишком взбудоражена, чтобы уснуть. Иди поспи.
Фаиза знала, что спорить с Эвелиной бесполезно, и молча направилась в спальню, которая находилась в соседней комнате. Их убежище выглядело довольно скромным, но Эвелину радовало то, что по крайней мере в их распоряжении имеется несколько комнат и можно будет хоть где-то уединиться, когда раненый придет в себя.
Доктор предполагал, что маркизу потребуется несколько недель, чтобы поправиться. Эвелине хотелось бы, чтобы он выздоровел как можно скорее. Ей нужно только, чтобы Джастин пришел в сознание и был в состоянии отвечать на ее вопросы. При этом не представляя собой никакой угрозы для нее и Фаизы. Все остальное казалось Эвелине просто невыкосимым. И не важно, что она сказала Анхелю, чтобы его успокоить: она не собирается выхаживать Баркли до тех пор, пока он не встанет на ноги. Власти, возможно, посчитают, что маркиз прекрасно справляется со своими профессиональными обязанностями, и похвалят его за верную службу. А что касается Эвелины, она нисколько не сомневалась: стоит лорду Баркли вернуться к своей шпионской деятельности, и она может ожидать от него только одного – удара ножом в спину.
Она прошла на кухню и села за грубый деревянный стол. Девушка положила на стол бумагу, чернила, перо и промокательную бумагу, мысленно благодаря Анхеля за предусмотрительность. Анхель проявлял к ней великодушие во всех отношениях. Эвелина не знала, сможет ли когда-нибудь его отблагодарить.
Обмакнув перо в чернила, она попыталась разобраться в запутанной паутине своих мыслей, что оказалось нелегкой задачей. Ей необходимо было наметить план действий на ближайшие несколько дней.
«Что нам необходимо узнать:
1. Где Салли?
2. Что вам надо от него и от меня? »
Эвелина задумалась и почесала нос. Последний вопрос подразумевал, что за всем этим заговором стоял маркиз, но это не соответствовало действительности. Ей нехотя пришлось заметить, что если бы это все затеял Баркли, он бы не стал принимать участие во вчерашней схватке. А это означает, что кто-то другой дирижирует событиями.
«3. На кого и с кем вы работаете?
4. Каковы их цели?
5. Каковы их слабые места?
6. Вы имеете обыкновение соблазнять свои жертвы? Или то, что произошло со мной, – особый случай? »
Эвелина не могла понять, откуда у нее в голове взялся этот вопрос. Девушка потерла глаза. Наверное, она устала больше, чем предполагала, если позволила эмоциям заслонить собой ее цель. Отец ей всегда говорил: утро вечера мудренее. Чтобы иметь свежую голову и мыслить здраво, необходим полноценный сон.
Эвелина вздохнула, отложила бумаги и пошла в спальню, в которой лежал маркиз. Она положила на жесткий стул подушку и села, с ненавистью глядя на человека, который лежал сейчас на смятых простынях и мирно спал с таким видом, словно ему некуда спешить и у него в запасе масса времени для отдыха. Ей хотелось, чтобы сейчас ему приснился самый страшный кошмар.
– Что-то слишком уж долго он не приходит в себя, – с тревогой в голосе проговорила Фаиза.
– Согласна. – Эвелина нетерпеливыми шагами мерила комнату. Она провела у кровати больного три дня. Все эти три бесконечно долгих дня девушка была словно на иголках. За все время раненый ни разу не приходил в сознание. Когда она делала Джастину перевязку, он почти никак не реагировал. Эвелина представляла себе, какую боль должен испытывать Джастин при таком страшном ранении. И то, что он ни разу не застонал и не пошевелился, заставило ее не на шутку встревожиться. Эвелина развязала ремешки на его руках и ногах, осознавая, что собственная безопасность должна ее сейчас волновать меньше всего.
Пепельный цвет лица больного, его слабое дыхание и продолжающееся кровотечение из раны внушали Эвелине неподдельный ужас. Каким бы нелепым это ни казалось, в глубине души девушка считала, что состояние Джастина не улучшается по ее вине. Наверное, сильная ненависть, которую она к нему испытывает, каким-то непостижимым образом влияет на то, что он так медленно поправляется. Неужели высшие силы решили, что, проклиная Джастина, она в самом деле желала ему смерти? Эвелина надеялась, что это не так. Она же добросовестно промывала его раны, ухаживала за маркизом, денно и нощно дежурила возле его постели. Это и так давалось ей нелегко. Разве можно требовать от нее чего-то большего?
У Эвелины внезапно появилось желание помолиться, что само по себе ее удивило. Она не помнила, когда молилась в последний раз. Она опустилась на колени перед маленьким окошком в комнате Джастина. Ей казалось, что в этот ясный и солнечный денек Бог должен быть где-то там – на улице, на свежем воздухе, а не в душной, пропитанной тяжелыми запахами комнате. Эвелина знала, что Фаиза на кухне. Возможно, турчанка там тоже молится, взывая к помощи Всевышнего.
Эвелина прижалась лбом к своим стиснутым в мольбе ладоням, не зная, как обратиться к небесному отцу. Ей казалось в высшей степени нелепым и лицемерным умолять Господа спасти Джастина – человека, которого она сама ненавидит со всей страстью, присущей ее натуре. Всевидящий Бог сразу же поймет, сколь противоречивы ее чувства. Что, если Бог прочтет то, что написано в сердце Эвелины – в сердце, переполненном гневом, ненавистью, страхом и безнадежным отчаянием?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99