Мы остановились у въездных ворот, и полковник Джулиен сел в нашу машину на заднее сиденье. Увидев меня, он как будто удивился.
– Вы знаете, нам предстоит очень трудный день, а вы могли бы остаться дома, так как о вашем муже я бы сумел позаботиться.
– Я сама захотела ехать, – ответила я.
– Фэвелл сказал, что будет ждать нас на перекрестке дорог.
Если его там не будет, не останавливайтесь. Думаю, что мы справимся гораздо лучше без него. Надеюсь, что он проспит и не явится.
Однако, когда мы достигли назначенного места, я видела зеленый корпус его машины и его самого, стоящего у дверцы. Он ухмыльнулся, увидев нас, и приветственно помазал рукой.
Я уселась поудобнее и положила свою руку на колено Максима. А затем потекли миля за милей по ровному гладкому шоссе к Лондону. Джулиен спал на заднем сиденье, открыв рот. А зеленая машина то опережала нас, то отставала, но ни на минуту не исчезала из поля зрения.
В час дня мы остановились у старинного придорожного отеля, чтобы позавтракать. Джулиен съел полный завтрак, начав с супа и рыбы и продолжив его ростбифом и пудингом. Максим и я поели холодной ветчины и выпили кофе.
Я думала, что следом за нами войдет и Фэвелл, но он не вошел, а когда мы вышли, я увидела его машину на противоположной стороне дороги у кафе, где он, по-видимому, находился. Очевидно, он следил за нами через окно, потому что как только мы двинулись, он возобновил свое путешествие и снова повис у нас на хвосте.
Около трех часов дня мы въехали в предместья Лондона, и тут я впервые почувствовала усталость. Шум и тряска машины вызвали шум у меня в голове. К тому же в Лондоне было жарко и очень пыльно. Видимо вчерашняя гроза прошла мимо Лондона и имела локальный характер.
– Здесь, видимо, не было дождя, – сказал полковник, – а он был как раз очень нужен.
Нам не удалось отвязаться от Фэвелла, он все еще сопровождал нас. Когда мы проезжали Хэмпстэд, Джулиен вытащил большую карту Лондона из своего портфеля и начал указывать Максиму дорогу. Когда мы достигли Барнета, то он начал поминутно останавливать машину и справляться у прохожих:
– Не знаете ли вы, где здесь дом, называемый Роузлэндс? Там живет некий доктор Бейкер, удалившийся от дел.
И в ответ мы слышали:
– Доктор Бейкер? Не знаю… Знаю доктора Дэвидсона.
– Роузлэндс? Нет, здесь есть Роузкоттедж, но там живет миссис Вильсон.
Я взглянула на Максима. Очень бледный, темные круги под глазами и твердо сжатые губы. Он явно очень устал, но не жаловался.
В конце концов почтальон указал нам нужный дом, мимо которого мы, оказывается, проехали уже дважды.
– Наконец, приехали, – сказал Джулиен. – И как раз во время вечернего чая. Подождем несколько минут, чтобы дать ему допить свой стакан.
Максим зажег сигарету и протянул мне свою руку.
– Ну, – сказал Джулиен, – теперь, пожалуй, пора.
– Я готов, – сказал Максим.
Джулиен позвонил у двери. Ее открыла миловидная горничная. Она удивилась, увидев сразу столько людей.
– Доктор Бейкер? Да, сэр, войдите, пожалуйста.
Несколько минут прошло в ожидании. Потом в комнату вошел мужчина с седеющими волосами и неприметной наружностью.
– Простите, что заставил вас дожидаться, но после игры в теннис со своими сыновьями мне надо было умыться, прежде чем спуститься к вам.
– Я должен извиниться перед вами за наше вторжение, – сказал полковник. – Мое имя Джулиен, вот миссис де Винтер, мистер де Винтер, а это мистер Фэвелл. Вы, вероятно, видели на днях в газетах имя де Винтера?
– Да, кажется, видел. Какое-то судебное расследование?
– Судья установил случай самоубийства, а я утверждаю, что этого быть не могло. Я знал ее очень близко и утверждаю, что она никогда бы так не поступила, – сказал Фэвелл.
– Вы бы лучше предоставили вести переговоры мне и полковнику Джулиену. Ведь мистер Бейкер понятия не имеет о том, чего вы добиваетесь, – спокойно сказал Максим, а затем обратился к доктору:
– Кузен моей первой жены не удовлетворен судебным решением, а к вам мы приехали потому, что нашли в записной книжке моей жены запись о встрече с вами в последний день ее жизни и номер вашего телефона. Не могли бы вы проверить для нас эти данные.
Доктор Бейкер с сожалением покачал головой:
– Мне очень жаль, но я полагаю, что здесь вышла ошибка – я бы запомнил фамилию де Винтер.
Джулиен вынул из кармана листок, вырванный им из записной книжки Ребекки, и показал его доктору: свидание в два часа дня и номер телефона – Музеум 0488.
– Это все очень странно, – сказал Бейкер, – телефон правильный.
– Не могла ли она назваться чужой фамилией? – спросил Джулиен.
– Могло быть и так, хотя я, конечно, не одобряю такого поведения, – сказал Бейкер.
– Скажите, есть ли у вас какая-нибудь картотека или журнал записей, где вы могли бы это проверить для нас? Я прекрасно знаю, что неэтично задавать такие вопросы, но у нас случай исключительный – нам нужно установить, нет ли какой-нибудь связи между ее визитом к вам и последовавшим за этим самоубийством.
– Убийством, – поправил Фэвелл.
Доктор Бейкер взглянул на Максима и спокойно произнес:
– Я ведь не знал, о чем идет речь, а теперь я все понял и всячески готов помочь вам, сколько могу. Сейчас я принесу сюда записи, и мы вместе их разберем. Пока покурите, отдохните. Предлагать вам выпить, вероятно, еще не время.
У меня было впечатление, что Фэвелл хочет что-то сказать, но он не получил этой возможности, так как Бейкер вышел из комнаты.
– Мне кажется, что он порядочный человек, – сказал Джулиен.
– Почему он не предложил нам стаканчик виски с содовой. Наверное, держит их на замке. На меня он не произвел никакого впечатления, и нам он, конечно, ничем не поможет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72