Майлз обнял жену и задумчиво прижался подбородком к пушистым волосам на затылке.
– Я тоже это почувствовал. Но Хизер взрослая женщина и, как это ни печально, мы не имеем права лезть к ней в душу. Если Хизер нужна наша помощь и если она пожелает нам довериться, пусть сама скажет об этом! – Он слегка улыбнулся. – Родители все равно беспокоятся о своих птенцах, даже когда те давным-давно выпорхнули из гнезда.
– Я не ослышалась, Майлз? Ты сказал, что нам нельзя вмешиваться? – огорченно спросила Виктория.
– Именно это я и сказал. – Майлз приподнял бровь. – Помнится, ты частенько говаривала так, когда Хизер перебралась жить в Локхейвен.
Виктория сделала вид, что согласилась с мужем. Разговор перешел на другие темы, и, хотя они больше не говорили о Хизер, тревога за нее не прошла.
Хизер провела еще одну бессонную ночь. Тело ее совершенно не отдохнуло, а в душе продолжал бушевать ураган чувств и переживаний. Она попыталась было вычеркнуть из памяти все, что вчера происходило здесь, в этой самой комнате, но поневоле воспоминания не давали ей покоя. Хизер думала о своих признаниях. Ведь она наивно и простодушно поделилась с Дамианом своими страхами, своей болью, открыла ему свою душу. А зачем? Ради чего?
Лежа в его объятиях, она была уверена в том, что ее робкая мечта о счастье, наконец, стала явью. А он играючи обманул ее, и за это она возненавидела его… и себя за проявленную слабость.
Вопросы, один сложнее другого, мучили Хизер. Ведь Дамиан появился в Локхейвене явно с какой-то целью. С какой? И почему она не прислушалась к своему сердцу? Молодая женщина вспоминала обо всех случаях, когда чувствовала какую-то фальшь, но не заострила на этом внимания. Его манеры, речь свидетельствовали о хорошем воспитании. Его расспросы о ее родителях… Она могла бы прислушаться к своему внутреннему голосу и быть осторожнее. Но самый главный вопрос по-прежнему оставался без ответа. Кто же Дамиан на самом деле?
Ближе к рассвету по щекам Хизер медленно сползли две слезинки. Она вытерла их ладошкой и еле слышно всхлипнула. Большего она себе не позволила.
К концу следующей недели Хизер уже занималась своими повседневными делами, как будто ничего не изменилось. В душе у нее по-прежнему царила мучительная пустота, однако внешне она оставалась спокойной и собранной. Или ей так казалось.
– А я знаю, что случилось с Хизер!
Беатрис сделала это поразительное заявление после ужина, когда Артур и Кристина, встав из-за стола, отправились на прогулку.
Две пары глаз мгновенно посмотрели в ее сторону. Майлз и Виктория напряженно ждали продолжения.
Беа глубоко вздохнула:
– Я вчера заезжала к ней. Хизер дома не оказалось, – торопливо заговорила девушка. – А когда я уходила, то услышала, как одна из служанок рассказывала другой, что видела Дамиана Льюиса, спускавшегося рано утром со второго этажа.
У Виктории выскользнула из рук чашка и со звонким стуком опустилась на блюдце. Свежезаваренный ароматный чай расплескался на скатерть.
Майлз вскочил с кресла, словно рядом с ним ударила молния. Голос его загремел подобно грому, и внутри у Беа все сжалось от страха.
– Я предчувствовал, что этим все кончится! Я знал, что он подлец! Ей-богу, я убью негодяя!
– Папа, так его нет. Он уехал.
– Беа, никогда не суди о том, что не имеет к тебе отношения, – побледнев, резко сказала Виктория.
– Мама, как ты можешь говорить такое! – взвизгнула Беатрис.
Виктория украдкой бросила взгляд на рассерженное лицо Майлза, усевшегося обратно в кресло.
– Но, моя милая, – негромко заметила она дочери, – ты сама была им увлечена…
– Господи, мама, это было сто лет назад! Между прочим, и Хизер, и ты были правы: он хоть и красив, но староват. И вообще, он больше подходит не мне, – Беа посмотрела на отца, который был мрачнее тучи, – а Хизер, – договорила она едва слышным шепотом.
– Беатрис, мне откровенно не нравится все, что ты сказала, – сухо проговорил Майлз. – Я не позволю тебе говорить о сестре в таком оскорбительном тоне.
У Беа задрожали губы. Казалось, еще миг, и она расплачется.
– Да я и не пытаюсь ее оскорблять, папа! Я давно уже не маленькая девочка! Если мистер Льюис вышел из дома на рассвете, ясное дело, где он провел ночь…
– Беатрис, ты ничего не знаешь доподлинно, – резко оборвал ее Майлз.
– Ну, а если я права? – воскликнула Беа. – Я же видела их вместе! Мистер Льюис так низко склонился к ней, что я сразу подумала о возможности нежных чувств. А на днях он неожиданно уехал, и Хизер смотрит, как раненая лань… Я переживаю за нее! И мне хочется ей помочь, папа! Иначе я бы ни словечка вам не сказала!
– Ты поступила правильно, дорогая, хотя и должна понимать, что отец не потерпит никаких бездоказательных и порочащих Хизер слухов, – попыталась разрядить обстановку Виктория.
– Полагаю, что пора выяснить правду. – Майлз начал приподниматься с кресла.
Но Виктория уже была около мужа и, положив руку ему на плечо, мягко возразила:
– Нет, Майлз, сейчас мы ничего не будем выяснять. – Не обращая внимания на возмущенное лицо мужа, она решительно продолжила:
– Послушай меня, дорогой. Хизер знает, как ты ее любишь. Однако я не совсем уверена, что Хизер склонна обсуждать с кем-либо свои… отношения с мистером Льюисом, и особенно со своим отцом. – Виктория взволнованно сжала руки. – В таких делах, мне кажется, лучше разберется женщина, разве не так?
– Да. Похоже, что ты права, – сердито ответил Майлз.
Виктория улыбнулась ему и подошла к Беа.
– Беатрис, я очень надеюсь, что разговор этот не получит продолжения.
– Конечно, мама, – опустив глаза, подавленно ответила девушка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85