Боже, он получает удовольствие, мучая ее.
– Я… я согласна, что этот брак нельзя расторгнуть, – сказала она очень глухим, сдавленным голосом, соединив перед собой руки, чтобы унять дрожь. – Тем не менее, я не вижу причин, почему мы должны жить действительно вместе, под одной крышей.
Эти слова привели Торна в состояние шока. Она поняла это по тому удивлению, которое промелькнуло у него в глазах. Но затем он поразил ее, рассмеявшись прямо ей в лицо.
– Что же вы хотите от меня, принцесса? Отправить вас назад в Мервин?
– Да!
– Чтобы вы могли вернуться к своему любимому Барису? – его отвратительная улыбка стала еще шире. – Вам не приходило в голову, что вы ему уже не нужны? Может быть, у него нет желания взять то, что бросил другой мужчина, а особенно женщину, которая побывала в руках англичан?
– Будь проклята твоя шкура! – разразилась она. – Меня не волнует, поеду ли я в Мервин. Мне все равно, куда я поеду. Куда-нибудь, только бы подальше от всех вас. Если я не могу избавиться от брака, то позволь мне избавиться хотя бы от тебя!
Ярость исказила лицо Торна. Он притянул Шану к себе, а его лицо превратилось в злую маску. Шану охватила паника, так как она чувствовала его ярость и негодование, которые закипали все сильнее.
– О, я начинаю понимать, почему Генри предпочел запереть Элеонору на многие годы! – сказал он, обдавая своим жарким дыханием ее щеки. – Но нет, я не сделаю этого, потому что это доставит вам большое удовольствие. Ты моя, Шана. Ты – моя жена, и останешься моей. И не, заставляй меня еще раз напоминать тебе об этом. И еще, принцесса, вам придется пожалеть о сказанном.
Торн оттолкнул ее, словно она была отвратительной старухой.
Шана едва сдерживала слезы, которые готовы были градом посыпаться у нее из глаз. Боль, пронзившая ее, напоминала удар кинжала в сердце.
– Принцесса, – позвал ее граф.
Когда это слово произносил Барис, оно ласкало слух. Теперь оно прозвучало как проклятие.
Эта ночь была хуже, чем все остальные. Напряжение, которое царило весь вечер, оказалось почти невыносимым для Шаны. Она с большим трудом сдерживала слезы горечи, от которых комок боли сжимал горло. Когда Торн предложил ей свой кубок, она отпила из него. Но граф не удостоил девушку своим разговором, принцесса ответила ему тем же. Его взгляд был обращен куда угодно, только не на нее. Больше всего Шане хотелось убежать, но тогда Торн сочтет ее трусихой, а она не доставит ему такого удовольствия! Но она и не уступит, и не прервет эту молчаливую войну, которая разразилась между ними.
Было уже поздно. Вино лилось рекой. Торн разговаривал с группой своих рыцарей у камина. Шана оставалась за столом, одинокая и подавленная. Прошло немало времени, когда кто-то взял лютню и начал наигрывать веселую мелодию. Среди смеха поднялась служанка, убиравшая со стола. Полногрудая и рыжеволосая, она стала хлопать в ладоши и притоптывать ногами. Подбадриваемая шумными криками, девушка вскинула голову и закружилась под музыку. Поощрения и крики стали громче. Еще больше ободренная, она прошлась, слегка покачивая плечами, и улыбнулась мужчинам. Ее юбка высоко взлетала, а грудь обнажалась во время танца, что вызывало одобрительный рев рыцарей.
– Похожа на лакомый кусочек, не правда ли? – с вожделением заметил рыцарь, стоявший рядом с Торном.
Очевидно, девушка выпила столько же, сколько и мужчины. Она бросила непристойную фразу, от которой щеки Шаны залились огнем.
Теперь уже представление началось всерьез.
Снова и снова девушка поворачивалась и кружилась, изгибаясь и наклоняясь под музыку, словно дерево, качающееся на ветру. Несколько часовых, стоявших на улице, пришли посмотреть на это зрелище. Все созерцали соблазнительные белые бедра, спелые покачивающиеся груди, блестевшие от пота.
Шана не могла оторвать глаз от происходящего. Она дышала так, словно у нее внутри все горело. Торн смотрел на танцующую жадно, неистово, дерзко и непочтительно, как и все другие мужчины. Да, он был из тех, кому девушка хотела понравиться. Пододвигаясь к нему ближе и ближе, под последние аккорды музыки она, с растрепанными кудрями, бросилась на колени к Торну. Поймав его за руку, девушка положила ее прямо себе на груди. Его темные серые глаза смеялись, когда он встретился с ее страстным, многообещающим взглядом.
Шана вскочила из-за стола еще до того, как поняла, что она сделает. Эта картина все еще стояла у нее перед глазами, пока девушка поднималась по лестнице, а когда она пришла в комнату, то дрожала от ярости.
Принцесса быстро сбросила с себя всю одежду и, оставаясь в одной сорочке, нырнула в кровать. Сон не приходил, и она вскоре встала и начала слоняться взад и вперед перед камином, желая отвлечься, но не могла избавиться от гнева. У нее перед глазами стояла улыбающаяся девушка, потрясающая своими почти голыми грудями, распутная, зазывающая… и то, как Торн медленно, поощрительно улыбался.
Шана только что еще раз улеглась в постель, как граф неторопливой походкой вошел в комнату. Весь его вид говорил, что он здесь хозяин! Не обращая внимания на то, спит жена или нет, Торн направился зажечь свечи в настенных канделябрах. Принцесса приподнялась, опираясь на локоть, и сердито посмотрела на мужа.
Торн повернулся и резко остановился. Подняв высоко бровь, он спросил:
– Что, я вошел не в ту комнату?
Шана вся напряглась.
– Я в этом не сомневаюсь. Это не комната для служанок, – подчеркнула она холодно. – И я не собираюсь устраивать для вас такое же представление, какое вы нашли для себя внизу.
– В чем дело, принцесса? Уверен, что это не ревность! – он рискнул пройти по комнате и повернуться к ней лицом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114