– Ей-богу, ее наглость не имеет границ!
– Милорд, это еще не все.
Взгляд Торна стал резким. По тону Седрика чувствовалось, что и следующая новость ничего хорошего не предвещает.
– Мервин сожжен дотла. Старая женщина сказала мне, что это сделали англичане.
Торн дал волю своему языку. Даже Седрик никогда не слышал ничего подобного. Затем, немного успокоившись, граф вернулся в конюшню. Спустя некоторое время за воротами был слышен стук копыт коня, на котором выехал Торн.
Его настроение сосвсем не улучшилось, когда он приехал в Мервин. Он остановился, и его сердце сжалось, когда граф увидел почерневший пейзаж. Ему не составило труда представить, как отреагировала Шана, увидев свой дом, в котором она провела детство, в руинах. Она почувствовала себя лишенной всего.
– Милорд! Я рад, что вы так быстро приехали! – сказал сэр Грифин, спеша схватить коня за уздечку.
Торн решил не тратить попусту время.
– Где она, Грифин? – быстро спросил он.
Глаза старого рыцаря сразу погасли. Он показал через плечо на поросший травой холм.
– Она проводит почти все время на могиле отца, – тяжело сказал он. – Я пытался уговорить ее остаться в деревне, но она и слышать об этом не хочет и отказывается уезжать, хотя нам приходится спать в конюшне. А вот и она сама.
Торн слегка повернулся. Шана была укутана в тяжелый теплый плащ, так как уже чувствовалась осенняя прохлада. Принцесса еле угадывалась за деревьями. Она шла очень медленно, словно ей было трудно идти. Ее плечи тяжело опустились под плащом. Шана не видела Торна. Она шла, низко склонив голову.
Де Уайлд почувствовал, как его сердце сжалось. Она казалась такой ранимой, наблюдал он с болью, такой потерянной и одинокой. Торн почувствовал отчаяние женщины, и мгновенно ее боль перешла к нему. Он силой заставил свое сердце быть более твердым. Граф крупным шагом отправился ей навстречу и ступил на тропинку, по которой она шла.
Шана не замечала Торна, и чуть не врезалась в него. Граф поймал ее за руку, чтобы удержать. Она подняла голову и слегка разомкнула губы в немом удивлении. Ее близость вызвала в Торне немедленную и однозначную реакцию. Его охватило желание схватить Шану и прижать к своей груди, накрыть эти милые сосредоточенные губы своим поцелуем. Но недоумение, вызванное неожиданностью, моментально прошло, и Шана, задыхаясь, рванулась в сторону. Торн мысленно выругался. В глазах девушки пылала ярость.
– Как ты узнал, что я здесь?
Торн не успел ей ответить, да этого и не потребовалось. Ее внимание переключилось на Грифина, стоявшего за спиной графа.
– Грифин, – закричала Шана беспомощно. – Это сделал ты, да? О, как ты мог?
– Что, Шана, почувствовала себя преданной? А, жена, теперь ты знаешь, что это такое! Но не ругай сэра Грифина за то, что муж считает нужным вернуть свою заблудшую жену. – Он подчеркнуто низко поклонился. – Прости меня, милая, но разве я не ясно выразился? Насколько я помню, то отдавал приказание, чтобы вы отправились в Вестен.
Она высоко подняла голову и посмотрела ему в глаза, как всегда отчужденно и без страха.
– Мне это не доставляет удовольствия, – начала она.
– И мне тоже неприятно найти вас здесь, принцесса, когда вы должны быть в Вестене!
– Вам это неприятно, да, и я понимаю, почему! Не вызывает никакого сомнения, что вы не желаете, чтобы я увидела деяния ваших рук! – Она махнула рукой и показала на двор в руинах. Затем снова посмотрела ему в глаза. Гневная и негодующая, она почти задыхалась от ярости. – Неужели вам мало того, что я потеряла отца? Вы приказывате английским войскам во второй раз в угоду королю! Вам что, мало такой славы, и вы ищите еще? Неужели вы и в самом деле погубили мой дом ради собственных завоеваний?
Что-то очень похожее на боль отразилось на его лице. Но Шана не заметила этого. Она ничего не видела из-за собственных душевных мук и взволнованно продолжала:
– И не важно, что я при этом чувствую! Важно, что король наградит вас за вашу доблесть и будет очень доволен! Может быть, он подарит вам еще один титул, вдобавок к Вестену и Лэнгли. Боже милостливый, мне хотелось бы знать, я вышла за муж за человека или за чудовище?
Торн весь напрягся. Возникло такое ощущение, что его спина была сделана из стали. Он хорошо понимал ход ее мыслей. Граф знал, что она с легкостью поверит в то, что это он приказал сжечь Мервин, так как она всегда думала о нем самое плохое. У него внутри стала закипать ярость, потому что она слишком быстро стала презирать его, да еще с такой страстью.
– Принцесса, я начинаю думать, что вам не важно, что я говорю! – Торн переключил свое внимание на Грифина. – Сэр Грифин, пожалуйста, приготовьте наших лошадей. Мы отправляемся в Вестен. Немедленно.
– В Вестен?
– Да. Я отвезу вас домой.
– Домой? – голос Шаны стал глухим, и она готова была расплакаться. – Благодаря вам у меня нет дома! И клянусь, моей ноги не будет в Англии.
– Шана, а я клянусь вам, что вы там будете.
Быстрым движением, которое позволял его рост, он обхватил ее за талию и притянул к себе. Его улыбка была суровой и безжалостной. Шана вскрикнула, задыхаясь, когда он положил ее на плечо и понес к конюшне, словно мешок с зерном.
Как он сказал, так и вышло.
Путешествие было кошмарным. В душе Шана чувствовала, что обидела Торна. Она сожалела, что позволила себе так поступить, но как об этом сказать графу? Его лицо было отчужденным и твердым, таким же неподвижным, как каменная скала. Торн не беспокоился о комфорте, проехав полночи, он остановился на ночлег в монастыре. Принцесса встала на следующее утро уставшая и несчастная, чувствуя, что у нее в желудке все поднимается и переворачивается.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114