впервые Морган заговорил с ней о своей работе, и она была очень довольна. Может быть, он наконец начал ей доверять.
— Брубейкер будет проектировать суда, а вы их строить?
— Совершенно верно. — Морган сделал паузу. — Так вы проследите за подготовкой к обеду?
— Конечно, — немедленно согласилась Элизабет.
— И еще одна вещь. Дело в том, что Брубейкер родом из Ливерпуля, и я подумал, что ему будет приятно общество его соотечественницы.
Энтузиазм Элизабет потух, она больше не улыбалась.
— Я понимаю. Каковы будут мои обязанности?
— Я не требую многого, а только того, что присуще всякой английской аристократке и настоящей леди, а именно — быть очаровательной, любезной и обходительной.
Элизабет окончательно увяла. «Настоящая леди». И почему только эти слова всегда звучат у него как оскорбление?
— Кроме того, — продолжал Морган, — совсем неплохо, если Брубейкер останется доволен приемом. Тогда, наверное, он более благосклонно отнесется к моему предложению. Тут я рассчитываю на вашу помощь.
Глупышка, как она не догадалась! В конце концов ведь он для этого на ней и женился. Чтобы она открывала запертые для него двери.
Горькое чувство стеснило ей грудь. Она не жена, данная ему, чтобы любить и беречь, она его трофей, его добыча, чтобы хвастаться перед другими. Пешка, которую он пускает в ход по своему усмотрению.
Да он этого никогда и не скрывал, напомнила она себе. Не притворялся.
Тогда почему ей так больно?
Элизабет молча кивнула, подтверждая свое согласие. Разве смела она отказаться?
Следующие дни прошли в суете приготовлений. Надо было написать и разослать приглашения, обсудить меню обеда с поваром, почистить серебро, натереть воском мебель и полы до зеркального блеска.
Когда наконец наступил день обеда, Элизабет волновалась почти так же, как в день свадьбы. Она провела бессонную ночь и поднялась на рассвете, потому что ее ожидало еще множество дел. После обеда она ненадолго прилегла у себя в комнате и встала освеженной, чтобы начать одеваться к вечеру.
Спасибо небу, что у нее была Анни. Горничная быстро приготовила для нее горячую ванну, а потом убрала волосы и помогла надеть то самое бордовое платье — талисман Элизабет в трудные минуты жизни. Платье с низким вырезом оставляло обнаженными плечи и верх груди.
Морган уже ждал ее внизу, и она почувствовала его беспокойство.
— Простите, я не заметила, что уже так поздно, — пришлось извиниться ей.
Как всегда, он внимательно оглядел ее, не пропуская ни малейшей детали, но ограничился коротким замечанием:
— Вы прекрасно выглядите.
Элизабет уже приготовилась вернуть ему комплимент, так как он отлично смотрелся в своем вечернем костюме, но не успела, потому что раздался стук в дверь.
В следующие четверть часа гости прибывали один за другим, и Элизабет любезно встречала всех, сознавая, как много зависит от ее первого появления в роли хозяйки дома.
А может быть, она просто старалась угодить Моргану?
Элизабет не стала долго раздумывать над предположениями. К чему ей добиваться его одобрения? Он безразличен к ней, а она к нему, вот и весь ответ, убеждала она себя.
После обеда все перешли в гостиную, куда были поданы кофе и бренди, и постепенно Элизабет почувствовала себя свободней и стала держаться с большей уверенностью. Выполняя просьбу Моргана, она была особенно внимательна к мистеру Джеймсу Брубейкеру, посадила его рядом с собой за обедом и долго беседовала с ним после в гостиной, причем сочла это совсем не утомительным.
Элизабет ожидала, что мистер Брубейкер окажется пожилым строгим человеком, но в действительности он был немногим старше Моргана. Светловолосый и краснощекий, немного нескладный, сдержанный в манерах, он производил самое приятное впечатление.
Брубейкер был вдовцом, недавно потерявшим жену и маленького сына, когда лошади понесли экипаж, и не скрывал, как тяжела ему утрата.
— Мне так не хватает ее и Грегори, — с грустью рассказывал Брубейкер, — но я благодарю Всевышнего за те благословенные дни, что мы провели вместе.
Элизабет всей душой сочувствовала его горю и терзалась сама, потому что мечтала именно о таком браке. Невольно ей на память приходило завещание отца, и снова она задавала себе один и тот же вопрос:
Отдал бы отец ее судьбу в руки Клариссы, знай он, к чему это приведет?
К своему глубокому огорчению, она не могла остановиться и развивала мысль дальше. Что бы отец подумал о Моргане? Счел бы он Моргана более достойным стать ее супругом, чем Натаниеля? Она почувствовала смущение. Отец был честным человеком, ставящим правду превыше всего.
В конце концов прошлое уже не изменить. Натаниель ее обманул, а Морган всегда оставался честным… Даже чересчур честным.
А теперь… Что теперь? Где бы она ни оказалась, всюду за ней следовал его взгляд. В столовой во время обеда. В гостиной. Или сейчас, когда он, стоя у камина, беседует со своим банкиром. Ничто не могло от него ускользнуть.
Быстро бежали часы, и вот они с Морганом уже на пороге провожают гостей; Элизабет пожалела, когда за последним из них закрылась дверь.
Настал момент, которого она страшилась: они с Морганом остались одни. Она пыталась спрятать свое беспокойство, не выдать себя и спросила его наигранно веселым тоном:
— Все прошло очень хорошо, вы согласны? Ответ Моргана был подобен неожиданному шквалу снежной бури.
— Вы определенно очень понравились Брубейкеру. — Он помолчал. — И потратили на это немало усилий.
Элизабет не приняла вызова и сохраняла безмятежность.
— Я была уверена, что вы именно этого от меня хотели.
— Вы своего добились, потому что завтра утром мы с ним встречаемся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83