Изумрудная зелень весны все больше и больше покрывала землю, когда несколько вождей с севера решили вместе со своими войсками выступить за Брюса, и Иен — наконец получил возможность отправиться домой.
Крики с башни замка Мак-Грегоров оповестили о приближении всадников. Воины пришпорили коней и понеслись к воротам. Позади всех скакал Иен, хотя не менее остальных спешил к домашнему очагу.
В зале он кивал собравшимся, смеялся, что-то говорил все прибывающим людям, но глазами искал в толпе жену. Наконец он различил спешащую из кухни хрупкую фигурку.
Сабрина.
Их взгляды встретились. Ее глаза от удивления округлились — от удивления и какого-то еще другого чувства.
При виде ее радости у Иена сильно забилось сердце. Улыбка озарила прелестные губы Сабрины и была настолько ослепительной, что Иен одновременно испытал гордость и острое чувство собственника. Окружающие звуки исчезли, словно в мире они остались одни…
Сабрина сделала шаг вперед, потом еще один, пошла быстрее и наконец побежала бегом. Иен подхватил ее, прижал к груди, к самому сердцу. Их губы слились в блаженном поцелуе, всколыхнувшем чувства обоих, и Иен ощутил, как зарождается и растет в нем желание. Но грубоватый хохот напомнил ему, что они не одни, и он неохотно оторвался от губ жены. Не разжимая пальцев, которыми нежно держал руки Сабрины, Иен отступил на шаг и окинул ее взором с ног до головы, даже не пытаясь скрыть голода и жадности во взгляде. Улыбка озарила его лицо при виде того, как изменилась фигура жены: груди налились и потяжелели, живот заметно округлился. При этом Сабрина сохранила невероятную привлекательность. Два ярких пятна вспыхнули на ее щеках.
— Иен, не смотри на меня так!
Камень упал с его души, и Мак-Грегор ощутил давным-давно не испытываемую легкость.
— А почему? — шаловливо поинтересовался он. — Спроси кого хочешь, любой скажет, что я всегда был не прочь положить глаз на смазливую девчонку.
Сабрина оглянулась, чтобы убедиться, что их никто не слышит, и запротестовала: — Какая я тебе девчонка?
— Определенно смазливая. — Он заставил ее взять себя под руку и, несмотря на показное сопротивление, почувствовал, что Сабрине это приятно.
Настала пора отпраздновать возвращение. Праздник продолжался весь вечер. Люди радовались, танцевали и много смеялись. Сабрина сидела рядом с Иеном и рассказывала о том, что произошло за время его отсутствия. Он с облегчением узнал, что никаких тревожных событий больше не происходило. Может быть, она ошиблась? Может быть, оказалась запертой в кладовой по какому-то странному, но случайному стечению обстоятельств? Хотя как это могло произойти, Иен не понимал.
В этот миг любопытная борзая сунула холодный нос под килт Фрейзера, и тот, выпучив глаза, так и подскочил на стуле.
Зал разразился хохотом.
Фрейзер грозно сдвинул брови и завопил: — Прочь отсюда, шавка!
Собака легла на брюхо, положила морду на вытянутые лапы, подняла огромные покаянные глаза и жалобно завыла. Ярость Фрейзера тут же прошла, и он рассмеялся вместе с другими.
Глаза Иена были прикованы к профилю жены, словно он хотел запомнить каждую ее черточку.
— Как хорошо, когда ты улыбаешься, — тихо проговорил он.
Хорошо, что ты вернулся домой, — повернулась она к нему.
Слова Сабрины напомнили Иену о том, что свидание наедине, которое он с нетерпением ждал, еще предстоит. Он поднялся и изобразил раздирающую рот зевоту.
— День был длинным и трудным, — сказал он. — Мы столько ночей провели на холодной, твердой земле, что я жду, не дождусь, когда окажусь в теплой постели.
— И в теплых объятиях жены! — игриво воскликнул кто-то. — Да, и в них тоже, — широко улыбнулся Иен и повернулся к Сабрине. Она поднялась, и они вдвоем покинули зал.
В уединении спальни Иен подвел жену к камину, усадил возле благодатного огня и обнял. Она нежилась в его объятиях, а он благодарил Господа за то, что невредимым вернулся домой. Иен чувствовал себя счастливым мужем, а вскоре ему предстояло стать еще и отцом. Он прижимал жену к груди, ощущал ее тело рядом со своим, вдыхал аромат волос… и это оказалось намного приятнее, чем можно было бы представить.
— Я почти страшилась твоего возвращения. Иен, потому что была уверена, что ты во мне усомнишься… — вдруг сказала Сабрина, смущенно разглаживая складки юбки.
— Усомнюсь в тебе? — удивился он. — Почему? Сабрина набрала побольше воздуха в грудь.
— Когда ты уезжал, у нас не хватило времени поговорить о ребенке, и ты мог подумать, что это ребенок Джеми. — (Йен так и считал, но чувствовал, что не время в этом признаваться.) — Это не так, но я не знаю, как тебя убедить в этом.
Иен накрыл ее миниатюрные пальчики ладонью и почувствовал, как они дрожат.
— Не надо меня убеждать, — проговорил он. И Бог свидетель, в этом действительно не было необходимости. Что бы ни происходило между Сабриной и Джеми, что бы ни оставалось между ними до сих пор, Иен был уверен, что жена не лжет. Обман просто был не в ее характере. Он поднял голову Сабрины за подбородок так, чтобы видеть ее глаза. — Слушай меня, дорогая, внимательно. Бывало, мы ссорились, но я помню, что в первую брачную ночь моя невеста оказалась невинной. Какие бы чувства ты ни испытывала к Джеми, какими бы они до сих пор ни оставались, я уверен в тебе и знаю, что ты не нарушишь так легко данную Богу клятву.
Помолчав, Йен внимательно посмотрел в глаза Сабрины.
— Когда-то я просил тебя верить мне, не сомневаться во мне. Теперь я не хочу сомневаться в тебе. Поэтому скажи — я должен это знать. Вскоре ты подаришь мне ребенка, но у меня сложилось впечатление, что было время, когда ты этого боялась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91