Вполне вероятно, Сэм успел догнать ее драгоценного Диллона и бедняга уже мертв. И поэтому нет никакого смысла продолжать это дело.
Но ведь Эбби уже потеряла отца, не давал ему покоя внутренний голос, неотступно звучавший у него в голове. Что, если Диллон и вправду мертв? Тогда этой женщине, наверное, понадобится кто-то другой.
Кто-то, но только не он, язвительно возразил тот же голос. В конце концов Эбби совершенно ясно дала понять Кейну, что чувствует по отношению к нему — она убеждена, что он подонок, никудышный человек:
«Не так уж много требуется от человека, чтобы быть гораздо лучше тебя». Эти мысли вновь вызвали у Кейна приступ ярости, но он продолжал пристально вглядываться в землю, отыскивая следы, оставленные конем Эбби, по которым он ориентировался, двигаясь за ней с того момента, как Эбби умчалась прочь. Даже теперь, много часов спустя, ее язвительная насмешка продолжала мучить Кейна.
Возможно, потому, что она права.
И все же ему никто не нужен — особенно такая избалованная девчонка, как Эбигейл Маккензи, постоянно напоминавшая ему, кто он такой.
По-видимому, это неизбежно должно было случиться… Кейн почувствовал острую, как нож, боль в груди, когда он внезапно вспомнил о Лорелее. Он не понимал, почему вдруг сейчас вспомнил о ней. Ведь Эбби совсем не похожа на нее. Эбби дерзкая и постоянно изводит его, доводя до бешенства и ярости почти всякий раз, как только открывает свой красивый ротик. У Лорелеи же был мягкий, ровный характер.
Она была настоящей леди, спокойной и невозмутимой, и не видела ничего зазорного в том, что зависит от Кейна, обращается к нему за советом.
Кейн удивился, когда Лорелея впервые попросила у него совета. В конце концов он был лишь простым работником на ранчо, которое она унаследовала после смерти своего мужа. Она заставила его почувствовать себя человеком, к советам которого стоит прислушиваться… Это было неожиданно для Кейна, который вырос в Джорджии и сам пробивал себе дорогу в жизни. Лорелея сумела убедить его, что она нуждается в нем, как никто никогда прежде в нем не нуждался…
Господи, кажется, будто с тех пор прошла целая жизнь.
Жизнь, похожая на ад.
Нет, снова начал убеждать себя Кейн. Эбби совсем не такая, как Лорелея. Она вспыльчивая, безрассудная, решительная и упрямая глупышка! И все же Кейн не мог не восхищаться ею. Он не знал ни одной другой женщины, обладавшей таким мужеством… Но все равно это неразумно с такой безрассудной храбростью умчаться куда-то в одиночку, как это сделала Эбби.
Не будь Кейн дураком, он сейчас должен был бы спасаться бегством… бежать и спрятаться получше, чем когда-либо раньше. Это он умел и смог бы осуществить. Однако Кейн понимал, что в данном случае он этого не сделает.
«Ты сказал, что убежище Сэма находится к северу отсюда. Мистер, это все, что мне нужно знать».
Сначала он не был уверен, что Эбби сказала это всерьез. Но теперь уверен… И это до смерти напугало его, превратив жизнь в настоящий ад.
Эбби чувствовала себя кем угодно, но только далеко не самой храброй, когда наконец разложила на ночь постельные принадлежности. Путешествовать без Кейна было тоскливо. Почему — она не смогла бы сказать; Эбби настойчиво уверяла себя, что, во всяком случае, не оттого, что она скучает по его обществу!
Несколько раз ее охватывало такое чувство, что стоит ей обернуться, как она обнаружит, что Кейн рысью двигается позади нее. И несколько раз Эбби действительно оборачивалась.
Но позади никого не было. Никого и ничего, кроме завывания ветра, а также простиравшихся до горизонта лугов и пастбищ.
К концу дня, когда Эбби, как раскисшая лапша, сползла с седла, она чувствовала себя физически и морально опустошенной. Но нужно было еще почистить и накормить Сынка, разжечь костер и приготовить еду. По вечерам Кейн сам присматривал за лошадьми, и Эбби не сознавала, насколько она привыкла полагаться на его помощь. К тому времени, когда она присела поужинать бобами, она уже еле передвигала ноги. Эбби буквально заставляла себя есть, хорошо понимая, что ей потребуются немалые силы.
Темная, мрачная ночь опустилась на землю. Эбби начала бить дрожь, потому что вместе с темнотой, окутавшей ее, пришло ужасное ощущение того, что она одна в этой безбрежной, вселяющей страх, дикой местности.
В тот неуловимый миг, когда день превратился в ночь, ветер вдруг перестал беспокойно метаться над землей.
Какое-то краткое мгновение все вокруг было спокойно и безмолвно, будто вся Вселенная затаила дыхание. Внезапный треск, донесшийся со стороны костра, заставил Эбби моментально вскочить на ноги.
Судорожно обхватив себя руками, Эбби со страхом подумала, что она, оказывается, не в силах выдержать полнейшее одиночество. И все это из-за Кейна, этой вероломной бандитской шкуры! Возможно, это было очень и очень глупо — уехать одной, но какой у Эбби был выбор? Все равно Кейн собирался ее бросить — он ведь почти прямо это сказал!
И именно брошенной Эбби внезапно себя сейчас и почувствовала. Ее охватило отчаяние, хотя она и старалась себя уговорить, что ей лучше быть одной.
Она принялась вспоминать все, даже самые мелкие обиды, причиненные ей Кейном. Он грубый и неотесанный. Невоспитанный и заносчивый. Он говорил ей такие вещи, какие ни один джентльмен никогда не позволил бы себе сказать леди, поистине непростительные вещи.
У Эбби все сжалось внутри. Но слово «непростительные» могло бы хорошо охарактеризовать и ее собственное отношение к Кейну. Она часто раздражалась и поэтому набрасывалась на него… Папа часто говорил, что язык Эбби может ударить так же больно, как хлыст.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100