— Вы разорвали помолвку только за несколько дней до свадьбы, насколько я помню.
— Женитьба на Маргарет была бы ошибкой. — Майлз почувствовал, что его принуждают защищаться.
— Да, но мать Маргарет очень переживала. Я помню, как она рассказывала мне, что Маргарет ездила к вам в Ланкашир. Что, она не поладила с вашей воспитанницей, милорд?
— Это, маркиз, не ваше дело.
Маркиз не обратил внимания на тон графа.
— Кто, вы сказали, были родители этой маленькой девочки, граф?
— Я не говорил о них, — процедил Майлз.
— Хм. Странно, но во мне вдруг проснулось любопытство. Любопытство, вы понимаете, милорд?
От гнева у Майлза засверкали глаза. — Вы не имеете права! Я не потерплю, чтобы кто-нибудь совал нос в ее прошлое.
— Уважаемый граф, любопытство исчезнет, А. рели вы женитесь на моей дочери. — Маркиз не отрывал взгляда от лица Грейсона. — Итак, милорд? Мы заключаем сделку?
Майлз вскочил. Будь проклят маркиз! Не может быть, чтобы он знал… Тем не менее он не должен рисковать. Маркиз в состоянии докопаться до правды. Майлзу все равно. Но этот подлец может испортить Хитер жизнь. Майлз никогда никому этого не позволит!
— Пусть будет так, — тихо проговорил Грейсон.
— Превосходно! — воскликнул маркиз. — Итак, я думаю, свадьбу сыграем как можно скорее.
Он поднялся, открыл массивную дубовую дверь и позвал дочь.
Виктория медленно вошла в кабинет. Она чувствовала себя так, как если бы вошла в самую мрачную темницу. Граф стоял у окна, скрестив руки на груди. Он не обратил на нее внимания. Что касается отца, на его лице было написано, что он доволен беседой с графом. Прямо как лев после сытного обеда.
— У графа для тебя новости, моя дорогая. Майлз Грейсон повернулся и отвесил ей поклон.
— Оказывается, нам надо пожениться, миледи. Я надеюсь, вы понимаете, что я не испытываю особого восторга по этому поводу.
Виктория изменилась в лице.
— Пожениться… — подавленно повторила она. — Нет, этого не может быть. Не может быть, чтобы вы этого хотели.
— Конечно, я не хочу. Но ваш отец умеет убеждать.
Виктория была поражена. Она посмотрела на отца.
— Папа, папа, пожалуйста, не заставляй меня это делать.
Маркиз покачал головой.
— Я предупреждал тебя, Виктория. Я предупреждал, но ты пропускала мои слова мимо ушей. У меня нет выбора.
Ужас охватил Викторию. Он прав. Она попала в ловушку. В ловушку, которую сама себе расставила.
И отец не шутил. Он сказал, что если она не выберет мужа в эту ночь, тогда это сделает он. Нет никаких сомнений в том, что отец полон решимости довести задуманное до конца. В эту же ночь.
В их городской дом вызвали приходского священника. Он встал перед мраморным камином, держа в руках Библию. Улыбаясь, пастор перевел сонный взгляд с одного мужчины на другого.
— Может, приступим, милорды?
Маркиз Норкастл кивнул. Граф подошел к священнику. Он даже не удостоил взглядом свою не-; весту, которая стояла в полумраке в глубине комнаты. Виктория подумывала уже, не сбежать ли ей. D о этот момент подошел отец и предложил ей руку. Я Идя рядом с ним, Виктория чувствовала, как будто ее подводят к краю могилы. Ей было страшно. Как могло такое случиться? Она выходит замуж за Майлза Грейсона, графа Стоунхерста. О Боже, она должна обвенчаться с человеком, которого до этого вечера никогда не видела…
Виктория украдкой взглянула на графа. Его лицо было каменным. Лучше бы он хмурился или кусал губы. Но нет. Полное спокойствие.
Она вообще не хотела выходить замуж и уж, конечно, не в эту ночь. И она никогда бы не пожелала, чтобы у нее была такая свадьба: в этой серой, унылой комнате в полночь… Отчаяние навалилось на девушку. Если уж это должно было произойти, она бы хотела, чтобы все было по-другому… Она бы подъехала к церкви в экипаже, запряженном четверкой лошадей. Она бы прошла по ковру в длинном, ниспадающем свободными складками атласном платье. Друзья и знакомые заполнили бы все скамьи в церкви. Софи застенчиво улыбалась бы лучезарной улыбкой, и Фиби тоже была бы там.
Виктория слушала слова священника как во сне. Она очнулась от своих мыслей, только когда ее рука оказалась в руке графа Стоунхерста. Девушке захотелось вырваться и убежать, но сзади стоял папа.
Потом сразу нужно было давать брачные обеты. Граф произнес свой обет быстро и отрывисто.
Виктория произнесла свой шепотом.
Часы пробили полночь.
Виктория завороженно смотрела, как граф снял со своего мизинца золотое с гербом кольцо и надел ей на палец. Кольцо было тяжелым… И на сердце у Виктории тоже было тяжело.
С последним ударом часов священник поднял голову.
— Объявляю вас мужем и женой, — произнес он нараспев. — Милорд, можете поцеловать невесту.
Глава 3
Когда Виктория почувствовала на себе взгляд Майлза Грейсона, ее охватила паника. Она попыталась вырвать свою руку, но граф не позволил. Ей стало неприятно, когда он обнял и прижал ее к себе.
Граф наклонил голову.
Он жадно впился в рот Виктории. Это был неистовый, страстный поцелуй. Так Викторию еще не целовали. О, время от времени она позволяла некоторым джентльменам невинный легкий поцелуй в губы — и при этом считала себя очень дерзкой!
Но этот поцелуй был другим. Виктория почувствовала безумный огонь его чувств, неистовство его страсти. Он хотел совратить ее — унизить… Задыхаясь, девушка отвернулась. Теперь она знала это наверняка. Граф поднял голову, и его глаза сверкали. Виктория готова была дать графу пощечину, если бы не услышала голос отца:
— Хочу предупредить вас, милорд. Хотя теперь Виктория ваша жена, не забывайте, что она моя дочь. Если вы будете дурно с ней обращаться вы узнаете, что такое мой гнев.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25