Алана вспыхнула. Он не видел ее лица, но ощутил жар запылавших щек. Прилив чувства властного обладания захватил его. Боже, какая же она милая!
Меррик прижался губами к нежной округлости плеча,
— Когда появится ребенок? — голос Меррика звучал у самого ее уха.
Сердце Аланы забилось сильнее, странная боль стеснила грудь. Ей хотелось верить, что он говорит правду: вовсе он не сердится! Невыносима была мысль, что Меррик не захочет признать ребенка. Не находя в рыцаре прежней жестокости, Алана ухватилась за слабый лучик надежды.
— Я не уверена, — прошептала она, — но думаю… в конце лета, ближе к Михайлову дню.
— Михайлов день! — в голосе Меррика звучали нотки удовлетворения. — Бринвальд будет полон дарами земли, а мы с тобой будем пожинать плоды наслаждений холодных зимних ночей.
Алана возмущенно задохнулась от такой грубой прямоты, а он лишь тихо рассмеялся и привлек ее к себе. Меррик переплел пальцы саксонки со своими и прижался к выпуклости живота.
Алана ничего не могла с собой поделать. От этого простого жеста слезы снова навернулись ей на глаза. Но на этот раз это были слезы радости. О, быть может, все ее страхи — просто чепуха! В настроении Меррика ей почудилось умиротворение. Она ощущала тяжесть мужской руки на своей талии, спиной чувствовала биение сильного сердца. Счастливая, несмотря на все треволнения дня, Алана стала засыпать. Веки ее опустились, тело расслабилось. Скоро она спала глубоко и безмятежно.
На следующий день уже ни для кого в замке не было секретом, что Алана в положении.
Кто-то — она не знала, кто именно, — видимо, прошлым вечером слышал их с Мерриком перепалку на лестнице. Новость распространилась с поразительной скоростью. Уже все в округе знали, что она носит ребенка Меррика. И увы, одолевавшие Алану страхи снова возвращались и становились с каждым днем во сто крат мучительнее… особенно с того дня, как она столкнулась с Сибил в комнате Женевьевы.
Алана зашла, чтобы одолжить ниток. Сибил подняла на нее глаза от постели, которую застилала.
— Женевьева пошла в деревню навестить ту женщину, что варит эль.
Алана прошептала сестре слова благодарности за ответ и собралась уйти, но Сибил обогнула кровать и позвала:
— Не уходи! Я хочу поговорить с тобой. Сибил уперла руки в бока и кивнула на живот Аланы.
— Очень глупо с твоей стороны проявить подобную беспечность, сестра!
Алана была слишком поражена, чтобы ответить.
— Насколько далеко это зашло? — спросила Сибил.
— Через две недели будет четыре месяца, — медленно проговорила Алана.
— Четыре месяца! Скоро ты станешь толстой, как свинья!
Рука Аланы непроизвольно потянулась к животу. Моясь сегодня утром, она заметила, что живот начал уже округляться, а талия заметно пополнела, груди же стали тяжелыми и особо чувствительными.
Сибил беззастенчиво продолжала:
— Скоро Меррик от тебя отвернется. Тебе это известно?
Гордость пришла Алане на помощь: — Похоже, ты ревнуешь, Сибил! Сибил запрокинула голову и от души расхохоталась:
— Мне ни к чему ревновать, Алана, — она подмигнула. — Рауль следит, чтобы у меня не оставалось времени на других мужчин.
Губы Аланы неодобрительно сжались. Совершенно немыслимо, как Сибил может поощрять такого человека, как Рауль.
— Кроме того, — со знанием дела добавила Сибил, — большинство мужчин начинает погуливать, когда их женщины собираются рожать. Огромный живот — это некрасиво и неудобно, портит все удовольствие, если ты понимаешь, что я имею в виду. Да и к чему Меррику хранить тебе верность? Ты же ему не жена!
У Аланы перехватило дыхание. От мысли, что Меррик увлечется другой женщиной, болезненно сжалось сердце.
Сибил поджала губы и продолжала уверенным тоном:
— Можно не сомневаться, вскоре ты проклянешь родившегося ребенка.
Алана в ужасе встретилась с нею глазами.
— Нет! — сказала она дрогнувшим голосом. — Нет!
Сверкающие темные глаза Сибил притягивали взгляд Аланы.
— Есть способ избежать этого, ты ведь знаешь. Алана непонимающе взглянула на сестру, и Сибил нетерпеливо вздохнула.
— Ну же, Алана, твоя мать, конечно, знала какое-нибудь снадобье, чтобы избавиться от беременности.
В напряженной тишине Алана пристально смотрела на сестру. Может быть, Сибил и на самом деле хочет помочь ей, но продолжать беседу Алана не могла. Она повернулась и убежала.
Неодобрительные взгляды слуг преследовали ее, когда она шла в свою комнату.
Алана опустилась в кресло перед очагом. Встревоженный рой мыслей метался в голове. А что, если Сибил права? Сейчас Меррик испытывает к ней желание… но что будет, когда она станет полной и отяжелеет от своего бремени? Сибил права! Он перестанет ее желать!
«Разве не этого хотела ты с самого начала? — язвительно поддевал ее внутренний голос. — Разве ты не хотела освободиться от него навсегда?»
Сердце сжалось. Она не знает… Боже мой, не знает!..
Скоро пришел Меррик. Он встал на пороге, высокий, стройный и такой красивый, что у Аланы перехватило дыхание. Но не обманывает ли ее зрение, нет ли задумчивой мрачности в этих устремленных на нее глазах?
Она поднялась, не понимая, в каком он настроении и как ей себя вести. Какое-то странное чувство закралось в сердце. Волосы Меррика были взлохмачены, как будто он без конца ворошил их пятерней. Алане бросилось в глаза, что выглядит он невероятно усталым. Глубокие складки залегли в уголках рта.
— Ты устал, должно быть, — прошептала Алана. — Может, горячая ванна снимет усталость?
Она не стала ждать его ответа, прошла к двери и попросила слуг принести горячей воды.
Некоторое время спустя Меррик погрузился в круглую деревянную лохань, не смущаясь своей наготы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95