– Он не тот человек, что вам нужен, Оливия, – тихо сказал Доминик, и лицо его смягчилось.
Опять «Оливия». Сердце ее встрепенулось. Доминик все чаще и чаще называл ее по имени. Ей казалось, что теперь он обращался к ней официально «мисс Шервуд», только когда сердился или был недоволен.
– Как я понимаю, вы уверены, что знаете, кто мне нужен? – Оливия надменно подняла тонкие брови. Его медленная ленивая усмешка сводила ее с ума.
– Еще бы.
– Ну конечно! – насмешливо фыркнула она. – И кто же, по-вашему?
– С этим человеком вы никогда не будете счастливы, Оливия. – Теперь он откровенно смеялся ей в лицо. Она уже приготовилась возразить, но Доминик не дал ей произнести ни слова. – Уверен, вы найдете счастье только с тем мужчиной, который станет целовать вас так, что вы позабудете обо всем... Вам покажется, что весь мир у ваших ног!
«Как это было с тобой!» – пронеслось у нее в голове. О Боже, если б он еще не был так уверен в себе, с досадой подумала она. Но мысль о том, что они когда-нибудь смогут быть вместе, показалась ей чудовищной. И все же... когда он так говорил, Оливия чувствовала себя совершенно беспомощной.
– Может быть, я просто еще не встретила такого человека, – с вызовом бросила она.
Он рассмеялся низким, чуть хрипловатым, чувственным смехом. И Оливии пришло в голову, что она впервые слышит, как он смеется – искренне, от души.
И вдруг произошло что-то странное... непостижимое. Словно какая-то тень прошла рядом. Оливия не могла бы ее коснуться. Она ее просто ощутила. Эта тень, казалось, потянулась и сжала ее сердце.
В сиянии солнечных лучей глаза Доминика были ослепительно синими. Белоснежные зубы сверкали на фоне бронзовой от загара кожи. И Оливия поймала себя на том, что тоже невольно улыбается, хотя вовсе не была расположена к веселью.
Он снова заговорил, и Оливия изумилась: она совсем не то ожидала услышать.
– Сегодня вечером цыгане пригласили меня в свой табор. Не хотите составить мне компанию?
– Я? Зачем? – Улыбка мгновенно слетела с ее лица.
Он тоже не улыбался. Лицо Доминика стало неожиданно серьезным, почти суровым.
– Я хочу, чтобы вы убедились, что среди цыган не больше воров и убийц, нищих и попрошаек, чем в любом другом народе.
Он замолк, ожидая, что она скажет. Но Оливия колебалась. Она все еще не могла решиться. Сомнения раздирали ее, она не знала, что делать. Какая-то часть ее готова была с жаром ухватиться за его предложение... только ради того, чтобы быть с ним. Но отправиться в цыганский табор...
– Конечно, не стану отрицать, что некоторые из цыган и в самом деле промышляют воровством, – поспешно добавил Доминик, видя, что она колеблется. Он благоразумно умолчал о том, что у цыган обмануть и обобрать до нитки какого-нибудь простака вовсе не считалось зазорным. Это было своего рода доблестью. – Но мне бы не хотелось, чтобы вы обвиняли их в жадности. Нет, это не жадность и не зависть; в большинстве случаев их толкает на воровство обычная нужда: нужно сено, чтобы накормить лошадей, дрова, чтобы согреться зимней ночью, еда, чтобы не плакали голодные дети. А что до нищенства... Что ж, многие из них настолько грязны и оборванны, что люди подают им только для того, чтобы они поскорее убрались с глаз долой. – Он немного помолчал. – Ну, Оливия, что скажете? Пойдете со мной?
Но она все еще колебалась.
– Скажите, вы дорожите своим местом в Рэвенвуде? – вкрадчиво спросил он, и глаза его сверкнули.
Смысл сказанного не сразу дошел до ее сознания...
– Но это же нечестно! – возмутилась она.
– Да, – не стал он спорить.
– Значит, вы выгоните меня, если я откажусь? – В глазах ее отразилось отчаяние.
– Ну, скажем так: готовы вы к такому исходу дела? Вас это не пугает?
– Вы же сами знаете, что я скажу! – воскликнула она.
– Тогда, думаю, вы сами догадаетесь, как вам следует поступить. – Легкая улыбка заиграла у него на губах. – Так вы пойдете?
– Похоже, вы не оставили мне выбора, – сердито проворчала она. – Может, и пойду. – Как она была бы счастлива стереть эту самодовольную ухмылку с его лица!
– Ну и чудесно. Как стемнеет, я буду ждать вас у вашего дома.
Глава 10
Больше всего на свете в тот вечер Оливии хотелось сказаться больной и остаться дома. Только страх, что Доминик и в самом деле может разозлиться и привести в исполнение свою угрозу, заставил ее отказаться от этой мысли.
Она извлекла из шкафа бледно-голубое муслиновое платье, которое оставляло открытыми шею и руки до самых плеч, потому что день выдался на редкость жарким. Распустив волосы, она долго расчесывала их щеткой, пока они не заблестели, а потом перехватила их лентой, чтобы они не падали на лоб. Разгладив юбки, девушка окинула критическим взглядом свое отражение в большом зеркале.
Ее одолевали сомнения. А что, если Доминик вдруг сочтет ее платье вышедшим из моды или даже смешным? Вне всякого сомнения, те леди, за которыми он ухаживал в Лондоне, всегда одевались по самой последней моде, с неожиданной завистью подумала она. Вероятно, все они были красивы, элегантны и изысканны, умели легко поддерживать беседу на любую тему... словом, были светскими дамами. А она чувствовала себя наивной деревенской простушкой. Светской она не была, как не была и изысканной. И вообще была слишком практичной. Позволить себе новое платье при их стесненных средствах казалось ей непозволительной роскошью. А деньги требовались постоянно – на еду, к примеру. И потом, напомнила себе Оливия, она ведь поклялась скопить денег, чтобы отвезти Эмили в Лондон. Что толку расстраиваться, мысленно прикрикнула она на себя. С чего это ей вздумалось переживать по поводу того, как она выглядит?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106