Он чувствовал, что и сейчас внутренне желает этого, но панический страх перед «делами сердечными» не позволял ему раскрыть душу до конца.
– Я высказала все, что хотела. До свидания. – Резко повернувшись, Жюстина направилась к выходу. Лорд Левингтон больше не пытался удержать ее и лишь молча посмотрел ей вслед.
«Видимо, она права, – с грустью подумал он. – Кстати, а что эта женщина делает в Суссексе? Впрочем, какое мне до этого дело?» – попытался уговорить себя Дамиан, но тут же со страхом осознал, что образ девушки будет теперь преследовать его всюду, лишать покоя, будоражить сон, жечь душу – так неожиданно сильно подействовала на него эта встреча. А между тем в своем окружении лорд Левингтон слыл бессердечным человеком с холодным рассудком, и мисс Брайерли не могла не знать об этом еще до встречи с ним.
* * *
…Жюстина быстро шла к выходу. Если бы кто-нибудь знал, что сейчас творилось в ее душе! Сердечная рана открылась вновь и жгла нестерпимо. Отчаяние охватило с новой силой и требовало выхода. Злой бес безысходности правил бал в ее истерзанной душе!
– Все готово к отъезду, мисс, – кучер поклонился Жюстине и помог ей сесть в карету, доверху нагруженную чемоданами и коробками.
– Чем скорее я покину это место, тем лучше, – произнесла она вслух, ни к кому не обращаясь, и приказала кучеру: – Гоните, не жалейте лошадей!
Карета промчалась мимо одинокой фигуры во дворе гостиницы. Лорд проводил ее взглядом. Он был по-прежнему хорош, этот искуситель ее сердца: красивое мужественное лицо, волевой подбородок, стройное длинное тело, широкие плечи. Ладно сидящий модный костюм подчеркивал неотразимость его внешнего облика. Именно таким рисовало его охваченное страстью воображение Жюстины. «Да, этот человек сведет с ума кого угодно, но только не меня и не теперь! Мисс Брайерли больше не поддастся этому волнующему взгляду искрящихся голубых глаз, этой пленительной улыбке! С меня довольно!»
Гостиница осталась позади. Покачиваясь на мягких подушках летящей вперед кареты, Жюстина думала, что ей делать дальше: то ли остановиться еще где-нибудь, чтобы пообедать, то ли ехать сразу в Мильверли? Жаркий летний день разгорался и обещал сухую безоблачную погоду. В небе весело светило ласковое солнце. Никуда не хотелось торопиться. Неприятные мысли постепенно уступили место хорошему настроению. Жюстина решила сделать небольшую остановку и перекусить. Примерно в час пополудни карета достигла Даунса.
– Думаю, у Норы нас вряд ли ждет роскошный ужин. Сестра никогда не занималась серьезно домашним хозяйством. Если мы не хотим остаться сегодня голодными, то следует пообедать где-нибудь в Даунсе, – сказала мисс Брайерли Агнессе.
– А все-таки Ваша сестра – прелесть! Дом в Бате стал таким унылым, когда она вышла замуж и уехала.
– Да, Вы правы, Нора всегда была озорной и веселой…
– …как мисс Жюстина в свое время, вы так похожи! – добавила служанка. Жюстина улыбнулась. Она чувствовала, что веселье и спокойствие вновь возвращаются к ней.
– Я думаю, это сходство и было причиной наших частых размолвок.
– Просто каждая из вас пыталась доказать свою правоту не основательностью аргументов, а силой голоса. Простите за излишнюю откровенность, мисс Брайерли, – добавила Агнесса, теребя в руках платок. – Слугам не следует обсуждать поведение господ и их взаимоотношения.
– Я нисколько не сержусь, тем более, что Вы правы: мы с сестрой, пожалуй, слишком бурно спорили.
К тому времени, когда карета подкатила к небольшой гостинице на окраине Льюиса, девушку было не узнать. От прежней печали не осталось и следа. Она легко спрыгнула на землю, огляделась вокруг и с наслаждением вдохнула чистый деревенский воздух. Приятно пахло свежескошенным сеном и цветами. Легкий ветерок ласкал лицо. От этой сельской идиллии, возвращавшей к жизни, последние недели в Лондоне показались кошмарным сном. «Эта поездка должна пойти мне на пользу. Я успокоюсь и отдохну. Да и Нора в замужестве наверняка стала более рассудительной, а значит, будет кому поверить сердечные тайны». – Размышляя таким образом, Жюстина взбежала по ступенькам, ведущим в небольшую харчевню при гостинице. Войдя внутрь, девушка оказалась в полумраке и остановилась. Через закопченные окна харчевни почти не проникал свет. Глаза должны были привыкнуть к темноте.
В харчевне стоял невообразимый шум, в котором смешалось все: человеческие голоса, звон тарелок, стук пивных кружек. Люди за столами болтали, смеялись, пили, ели. Пытаясь внимательно разглядеть присутствующих, Жюстина пришла к выводу, что в основном это местные жители. В поисках хозяина она направилась в глубь харчевни. Царившая здесь атмосфера понравилась ей: она вообще любила останавливаться в местах, где можно было встретить людей из разных слоев общества и пообщаться с ними. Дома и в Лондоне ее окружал совсем другой мир – родственники, слуги, экипажи… Если бы мать узнала, что ее дочь интересуется жизнью простых людей и даже общается с ними, она бы упала в обморок.
Вдруг среди всего этого гама Жюстина уловила голос, который показался ей слишком знакомым. Она вся сжалась. В углу в окружении людей, бочек и пивных кружек девушка различила знакомое лицо. «Левингтон?! Невероятно! Он преследует меня? Но как он мог оказаться здесь раньше, чем я? И если он заметит меня, то подумает, что это я гоняюсь за ним по пятам». «Я не дам ему повода думать так!» – все закипело в ней от негодования.
– Что Вы здесь делаете?
– То же, что и Вы, мисс Брайерли. Заглянул, чтобы немного освежиться, – с этими словами лорд Левингтон поднес к губам кружку пива.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62