Я согласился, но попросил разрешения зайти сперва в «Дракон Вичвуда» и выпить чашку чаю. Я посмотрел на часы. Как ни странно, все еще было утро. По моим ощущениям, должно было быть уже где-то ближе к вечеру.
Все они были в холле, предназначенном для жителей гостиницы. Бомбошка и ее четверо детей сидели бок о бок на широком диване, расположившись лесенкой, от самого большого к самому маленькому. Ребятам купили кока-колы, и на кофейном столике стояло несколько пустых бутылочек с соломинками. Мэриголд утонула в глубоком мягком кресле. Рядом, на подлокотнике, пристроился Уортингтон. Глядя, как Мэриголд вцепилась в руку Уортингтона, я вспомнил его предостережения насчет липучки для мух. Впрочем, Уортингтон, похоже, не возражал.
Драконица разлила чай по большим сувенирным кружкам с надписью «Миллениум» и сообщила, что Памела Джейн все еще в шоковом состоянии и что полицейский врач дал ей таблетку и отправил наверх, в постель.
Виктор стоял у окна, не в силах отвести глаза от расположенного напротив «Стекла Логана». Я взял свою кружку с чаем и присоединился к нему.
Виктор, не поворачивая головы, спросил:
— Видимо, мою тетю Розу теперь посадят надолго?
— Да, — сказал я. — Очень надолго. Наверно, на всю жизнь. Либо в тюрьму, либо в надежную психушку. Человека, который убил полицейского, на поруки вряд ли выпустят.
Виктор еще немного помолчал, потом обернулся и посмотрел мне в глаза.
— Это хорошо. Значит, у нас с мамой появится шанс.
Я отошел от окна и вывел Бомбошку в коридор. Мне нужно было, чтобы она оказала мне одну услугу. Бомбошка сказала: «Пожалуйста!» — и пошла к телефону-автомату, расположенному под лестницей.
Я вернулся в холл, допил чай. Вскоре вернулась Бомбошка, кивнула мне и улыбнулась.
Я обдумывал события сегодняшнего утра. Могло ли быть иначе?
Понтия с раскаленным стеклом, в чьих бы руках она ни находилась, не та вещь, которой можно размахивать попусту. А в руках Розы понтия превратилась в смертоносное оружие. Я считал, что Роза охотится именно за мной и потому именно я должен ее остановить. Я пытался остановить ее, взорвав лошадку, но у меня ничего не вышло. Ее любовник был ранен, и ее собственный гнев только разгорелся. И тогда я решил, что, если Розу ослепить, она остановится. Я засыпал ей глаза краской, но все стало только хуже.
Погиб Пол.
Если бы я не пытался остановить ее, если бы я вместо этого сдался сразу, как она требовала, Пол остался бы жив. Но, размышлял я, ища оправдания, я все равно не мог отдать ей кассету, которую она хотела, потому что я не знал точно, где эта кассета.
Я сделал все, что мог, — и это привело к убийству.
Голос старшего полицейского офицера вернул меня к реальности. Он сказал, что торопится вернуться в участок, чтобы допросить арестованных, и что ему нужно — хотя ужасно не хочется — посетить семью детектива-констебля Пола Крэтчета.
— Не будут ли так любезны господин профессор и мистер Логан проехать со мной?
— А можно, мы выпьем еще чаю? — попросил я.
Шепеда это отнюдь не обрадовало.
— Вопреки общераспространенному мнению чай у нас в участке вполне приличный. Так что, будьте любезны…
Но мне было нужно время.
Я опустился в ближайшее кресло.
— Можно хотя бы посидеть пару минут? Я ужасно вымотался. Может, поедим чего-нибудь перед уходом?
— В участке есть буфет. Можете перекусить там.
Голос власти сказал свое слово. Мне оставалось только повиноваться.
Я нехотя поднялся на ноги — и с облегчением увидел, как в двери влетел мой долгожданный гость.
— Привет, Прайам! — сказал я.
Прайам на меня и не взглянул — он устремил свой взгляд на высокого, элегантно одетого Джорджа Лоусон-Янга. Правда, Бомбошку он удостоил мимолетного взгляда — только затем, чтобы спросить:
— Это он?
— Здравствуйте, Прайам, — повторил я. — Как любезно, что вы пришли! Прайам Джоунз, разрешите вам представить: старший офицер западномерсийской полиции Шепед.
Прайам медленно развернулся в мою сторону и машинально пожал протянутую ему руку.
— Простите? — озадаченно спросил он. — Я что-то не пойму. Бомбошка позвонила и сказала, что она ждет здесь с владельцем, который хочет пристроить своих лошадей, и чтобы я приезжал как можно скорее, если заинтересован в этом деле. Я ради этого ланч прервал, между прочим!
Прайам огляделся, все еще ища предполагаемого владельца.
Мне пришлось снова привлечь его внимание.
— Прайам! Вообще-то вас немного надули. Это я попросил Бомбошку вам позвонить, потому что мне нужно было поговорить с вами.
Нечего и говорить, что Прайама это не обрадовало, а скорее напротив.
— Если вам так уж хотелось поболтать, так чем вам телефон не угодил — хотя не знаю, о чем нам с вами разговаривать, черт побери!
Он опустил глаза, увидел четыре пары невинных детских глаз, смутился:
— Кх… кхм… извините.
— Мне хотелось поболтать насчет видеокассеты, — сказал я.
— Как, опять об этой бл… э-э… кхм-кхм… видеокассете?! Я вам в десятый раз говорю: нет у меня никакой видеокассеты!
— А я знаю, где эта видеокассета! — отчетливо произнес Дэниэл.
— Тише, тише, дорогой! — одернула его Бомбошка.
— Нет, но я же правда знаю! — настаивал Дэниэл.
А я уже убедился, что Дэниэла следует принимать всерьез.
Я присел на корточки, чтобы оказаться на одном уровне с мальчиком, сидящим на диване.
— И где же она, Дэниэл?
— Я думаю, это стоит три, а то и четыре золотые монеты, — ответил он.
— О чем это он? — спросил профессор Лоусон-Янг.
— Игра такая, — пояснил я. — Дэниэл сообщает мне какую-то информацию, а я ему за это даю сокровища.
Я снова обратился к Дэниэлу:
— Да, пожалуй, это действительно стоит четырех золотых монет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75