Она взяла трубку.— Жеребец напуган, — согласилась она. — Все пытается улечься и покататься по земле. Дайте мне час.— Если с ним действительно нельзя справиться, возвращайтесь без него.— Ладно.— Что-нибудь еще? — спросил я — Нет. Ничего.Я сидел, отсчитывая минуты.Через час снова позвонил Льюис.— Нина считает, жеребец страдает клаустрофобией, — сказал он. — Бесится, когда мы пытаемся запереть его в стойло или привязать. Она его вроде слегка успокоила, но он бродит непривязанный по большому стойлу, ну где мы кобыл с жеребятами возим. Ты знаешь. Там места для троих, а он один. И еще она все окошки пооткрывала. Сейчас жеребец стоит, высунув морду в одно из окон. Что ты по этому поводу думаешь?— Решай сам, — сказал я. — Если хочешь, могу сказать мистеру Ашеру, что мы не можем привезти его жеребца.— Да нет. — Ответ прозвучал неуверенно, но в конце концов он сказал:— Ладно, я попытаюсь. Но если он снова взбесится, как мы тронемся, я его выкину.— Договорились.Лошадь с клаустрофобией. Иногда нам попадались лошади, которых ни уговорами, ни грубой силой нельзя было заставить зайти по сходням в фургон. Мне их было жаль, особенно после последней ночи, но в данном случае я предпочел бы, чтобы пассажир Льюиса был тихим и послушным и не доставлял бы ему никаких лишних хлопот.Я ждал. Прошел еще час.— Наверное, уже в пути, — заметила ничуть не обеспокоенная Изабель.— Надеюсь.Прошел еще час. Никаких новостей.— Поеду к Уотермидам, — сказал я Изабель. — Позвони мне в машину, если Льюис объявится.Она кивнула, занятая другими делами, а я покатил к Майклу, раздумывая, как бы потактичнее сказать ему то, чего ему вовсе не хочется услышать.Он удивился, что я приехал в середине дня, когда все конюхи собираются, чтобы накормить и напоить лошадей и подготовить их к ночи.— Привет! — сказал он. — У тебя какое-нибудь дело? Проходи.Мы прошли с ним в маленькую уютную гостиную, не ту большую и нарядную, где он угощал по воскресеньям гостей коктейлями из шампанского. Видимо, до моего прихода он читал газеты — они были разбросаны на низеньком столике и около кресла на полу.Он сгреб их в кучу и предложил мне сесть.— Моди нет дома, — сказал он. — Немного погодя приготовлю чай.Он явно ждал, когда я начну говорить. Вот только с чего начать... в этом вся проблема.— Ты помнишь, — спросил я, — человека, который умер в моем фургоне?— Умер? Ах да, конечно. На обратном пути в том фургоне, что отвозил двухлеток Джерико Рича. Бедняга.— Гм. — Я помолчал. — Послушай, — сказал я неловко, — я бы не стал тебя беспокоить, но мне надо кое-что выяснить.— Давай, выясняй. — В голосе не слышалось нетерпения, только заинтересованность.Я рассказал ему, что Дейв подобрал того человека вовсе не случайно, все было оговорено заранее. Майкл нахмурился. Я поведал ему о сумке с термосом, которую я нашел в фургоне на следующий вечер, и показал две оставшиеся пробирки, извлеченные мною из термоса. Сказал, что держал их в сейфе.— А что это такое? — поинтересовался он, разглядывая одну на свет. — Что в них?— Среда для перевозки вирусов, — объяснил я.— Вирусов... — поразился он. — Ты сказал, вирусов?Для всех тренеров «вирус» означал вполне определенную вещь — тот самый вирус, который разносит респираторную инфекцию, отчего лошади кашляют и у них течет из носа. Этот вирус может вывести конюшню из строя почти на год.Майкл быстро вернул мне пробирки, как будто они кусались.— Их привезли из Понтефракта, — сказал я. — Из Йоркшира.Он уставился на меня.— У них там инфекция. Две или три конюшни поражены этим вирусом. — Он явно разволновался. — Ты не возил моих лошадей вместе с лошадьми с севера? Потому что, если...— Нет, — заверил его я. — Твои лошади всегда путешествовали в одиночестве, если ты не давал особого разрешения. Я никогда не подвергаю твоих лошадей угрозе заражения в моих фургонах.Он заметно расслабился.— Да я и не думал, что ты так можешь сделать. — Он смотрел на пробирки так, как будто это были по меньшей мере гадюки. — Почему ты мне все это рассказываешь?— Потому что я думаю, что, если бы этот Кевин Кейт не умер у меня в фургоне, вирус из этих пробирок мог попасть на последнюю партию лошадей Джерико Рича — жеребых кобыл — в последний день, при перевозке в Ньюмаркет.Он не отводил от меня взгляда, мучительно размышляя.— Но почему? — спросил он. — Это же преступление.— Угу.— Почему? — снова спросил он. — Чтоб поквитаться с Джерико Ричем.— О нет, — запротестовал он. Резко поднялся и отошел от меня, постепенно приходя в ярость. — Я никогда, никогда такого не сделаю.— Я знаю, что не сделаешь.Он резко повернулся ко мне.— Тогда кто?— Гм... я думаю... возможно, Тесса.— Тесса? — Ярость его еще больше возросла. Но злился он на меня, не на нее. — И она не будет. Более того, она не могла этого сделать. Все это полная чепуха, Фредди, и я не желаю ничего больше слушать.Я вздохнул.— Как хочешь. — Встал, собираясь уходить. — Извини, Майкл.Я вышел из дому и направился к «Фортраку». Он нерешительно проводил меня до дверей.— Вернись, — сказал он.Я сделал несколько шагов в его направлении.— Ты не можешь бросать такие обвинения, а потом взять и уйти, — сказал он. — Ты хочешь и дальше возить моих лошадей?— Очень даже, — признал я.— Тогда ты выбрал не самый лучший способ, чтобы этого добиться.— Я не могу позволить, чтобы мой транспорт использовали для перевозки вирусов с места на место, не могу сидеть сложа руки.— Гм, — пробормотал он невнятно. — Ты, конечно, прав... но Тесса? Просто невозможно. Начать с того, что она и знать не знает, как взяться за дело.— Мне бы хотелось ее спросить, — заметил я. — Она дома?Он взглянул на часы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97