Предложил мне подумать об этом. Ему казалось, я мог знать, кто на меня напал. Он также предупредил, чтобы я не вздумал мстить.— Не знаю я, кто это сделал, — честно признался я. — Знал бы, сказал.По нему было видно, что он мне не поверил.— Все-таки подумайте хорошенько, сэр, — проговорил он.Я подавил раздражение и поблагодарил его. Вошла Лиззи и довольно внятно произнесла: «Подонки». Мне захотелось рассмеяться. Она налила себе чаю и ушла.Когда его коллеги отбыли, Сэнди неуверенно сказал:— Знаешь, они неплохие парни.— Не сомневаюсь.— Просто слишком много повидали, — объяснил он. — Я и сам повидал изрядно. Невозможно все время сочувствовать и сочувствовать. Кончается тем, что ничего не чувствуешь. Понимаешь?— Ты тоже неплохой парень, Сэнди, — сказал я. Он выглядел довольным и решил в свою очередь похвалить меня.— К тебе в Пиксхилле хорошо относятся, — заявил он. — Никогда не слышал о тебе ничего плохого. Если бы у тебя были такие враги, я бы знал.— Наверное, и я бы знал.— Мне кажется, что здесь случай разрушения ради разрушения. Некоторые получают от этого удовольствие.— Да, — со вздохом согласился я.— На этой неделе трижды кто-то вмазал в бок машины на стоянке в Ньюбери тележкой из супермаркета. Изуродовал крылья и дверцы, сплошные вмятины и царапины. И без всяких причин, просто чтобы позабавиться. Люди возвращаются к машинам и ужасно расстраиваются. Супермаркет нанял охранника, но пока этого поганца не поймали. С такого рода вандализмом очень сложно. Если даже его прихватят на месте преступления, самое большее, что он получит, так это условный срок.— Наверное, подросток. Сэнди кивнул.— Эти — хуже всего. Но, заметь, поджигатели, как правило, несколько старше. А уж к тебе залез точно не подросток, можешь быть уверен.— А какого возраста, по-твоему? Сэнди пожевал губами.— Двадцать с хвостиком, может, тридцать. Но не старше сорока. После энтузиазм спадает. В шестьдесят такое уж никто не творит. Таких до суда обычно доводит мошенничество.Я немного подумал и спросил:— Ты знаешь, что из пикапа украли весь инструмент Джоггера?— Да, я слышал.— У него в пикапе был топор.— Я думал, у него только инструмент, — удивился Сэнди.— Там были салазки, а в большой пластиковой красной коробке — домкрат, гаечные ключи, насос, плоскогубцы, проволока, масленка, ветошь, еще всякое разное и... топор, такой, как у пожарных. Он его возил с тех пор, как дерево упало на один из фургонов. Еще до меня было.Сэнди кивнул.— Я припоминаю. Тогда был ураган.— Ты бы присмотрелся в деревне, не попадутся ли на глаза вещи Джоггера.— Порасспрашиваю, — охотно согласился он.— Скажи, будет вознаграждение. Ничего особенного, но достаточное за стоящую информацию.— Ладно, договорились.— Скоро слушание по делу Джоггера, — сказал я. Сэнди взглянул на часы.— Мне пора. Еще не брился, не одевался.— Надеюсь, позже позвонишь.Он пообещал и уехал. Лиззи зевала на кухне и объявила мне, что если понадобится, то она наверху, спит. И чтобы я ее разбудил в одиннадцать, пожалуйста, и отвез в Хитроу к самолету. Она только что сообщила по телефону из моей спальни одному из своих совладельцев о кончине вертолета. Он потерял дар речи, сказала она. Когда он снова обретет голос, то позвонит в страховую компанию, и, вероятно, они пришлют инспектора. Если я не возражаю, то пусть пока моя машина останется там, где она есть. Я не возражал.Она поцеловала меня в щеку и посоветовала поспать.— Поеду на ферму, — сказал я. — Слишком много дел.— Тогда будь душкой, запри за собой дверь. Я закрыл дверь черного входа и отправился на ферму, где увидел Нину, которая пила кофе с Найджелом. Они обсуждали предстоящую поездку во Францию за жеребцом дочери Джерико Рича. Нина, судя по всему, не замечала обрамленных пушистыми ресницами красивых глаз Найджела и его чувственного рта. От Харва они уже узнали все о ночных событиях и сказали, что рады видеть меня в добром здравии.Нина прихватила кружку с кофе и последовала за мной в офис — С вами и правда все в порядке? — спросила она.— Более или менее.— У меня для вас новости, — начала она и замолчала. — Но...— Выкладывайте. Вы про стеклянные пробирки?— Что? Нет, о них еще ничего не известно. Нет, я про объявление в журнале.Я попытался сосредоточиться. Столько всего случилось с воскресенья.— Ах да... то объявление. «Все, что пожелаете».— Верно. Патрику удалось узнать в редакции, кто его давал. И вот что странно...— Продолжайте.— Это был мистер К. Огден из Ноттингема.— Не может быть! — удивленно воскликнул я. — Вот это да!— Я так и подумала, что вы удивитесь. В журнале сказали, что, когда он в первый раз давал объявление, они его проверяли. Хотели убедиться, что тут нет ничего криминального. Похоже, они убедились, что мистер Огден просто предлагает свои услуги в качестве личного курьера, этакая палочка-выручалочка. В объявлении он указал свой домашний телефон. Проверено. Поскольку он неоднократно повторял объявление, в журнале полагали, что ему удается таким способом подработать.— Надо же, — поразился я. — Хотя вряд ли дела у него шли хорошо. Его разыскивали за подделку чеков и разное мелкое мошенничество вроде этого. Для журнала он казался надежным, может, он когда-то таким и был, но в какой-то период прекратил беспокоиться о законности своих операций, лишь бы платили.— Это только ваши предположения, — заметила она.— Однако весьма правдоподобные, — пожал я плечами. — Но я не хочу обвинять его огульно. Может, он и не знал про шесть пробирок в термосе. Может быть. Но вряд ли.— Циник.— После вчерашней ночи волей-неволей станешь циником.— Что думает о вчерашней ночи полиция?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97