– Не повторишь ли ты свой фокус с ногами?
– Вот так? Зачем?
~ Затем, что теперь я могу сделать вот так.
Терн охнула. Даже ее крики были похожи на кусочки кремового торта.

Терн тащила меня за крыло, которое раскрывалось до тех пор, пока она не упала с кровати. Я с характерным щелчком вернул крыло на место.
– Давай поднимайся! Тебе нужно идти.
– Торопятся только смертные. Поцелуй меня еще раз.
– Ты ему нужен!
– Да, любовь моя! Нет, подожди-ка…
– Готов?
– Подожди минуту. Я что-то упустил. Что Молния имел в виду под «катастрофой, постигшей Станиэля»? Какого черта это все значит? И какой сегодня день, в конце концов?
– Пятница.
– Не может быть. Когда я прибыл ко двору, была пятница… О, проклятье! Неужели прошла целая неделя?!
Терн вздохнула. Она имела вполне определенное мнение о наркотических опьянениях, длящихся неделю. Она нащупала на грязном полу свернутую газету и передала ее мне.

«Роут Стандард» рад опровергнуть предыдущую информацию и сообщить вам, что после вчерашней катастрофы его величество король Станиэль достиг дворца Рейчизуотеров живым и невредимым. Он не пострадал и даже сделал заявление, в котором воздал должное своему гвардейцу (полный текст на странице 2), преданно защищавшему его после того, как семь восьмых колонны было уничтожено. «Обнаружив, что наш авангард полностью разбит, мы поспешили на помощь его величеству с тем, чтобы обеспечить его безопасность», – рассказывает выживший.
Пятьсот человек погибли, когда Насекомые настигли колонну Станиэля, мирно возвращавшуюся назад с телом покойного короля. Насекомые вдвое превосходили наших солдат числом и напали на них, воспользовавшись общей неподготовленностью к атаке. Тела наших воинов не были найдены, как и гроб с останками Данлина, поскольку Станиэлъ заявил, что возвращаться слишком опасно. Однако он понимает, что этот инцидент вкупе с такими огромными потерями бросил тень позора на весь его род.
Многие семьи Рейчизуотера и Роута в трауре. Все королевство разделяет их скорбь, которая утихнет еще не скоро.
Станиэлъ не стал распускать уцелевших солдат по домам, напротив, он призвал остатки авианского фюр-да для того, чтобы те защищали его в Рейчизе. Эта мера весьма непопулярна, так как в результате Каламус-ская дорога и северо-запад страны останутся беззащитными.
Янт Шира, 09.09.15.

Дерьмо. Неудивительно, что Молния хочет меня видеть.
– Потрясающе, – пробормотал я. – Написал статью для «Стандарда», даже не зная о сражении.
– Ты у меня в долгу, – ехидно взглянула на меня Терн.
Я просмотрел другие газеты, валявшиеся на полу среди учебников по строению Насекомых и моих заметок по химии. «Морэн Тайме» взахлеб описывала, что придворные надели на коронацию, а на третьей странице, кстати, была изображена неплохая грудь. Но я обратил внимание на «Модерайт Интеллидженсер», в которой написали вот что:

Никогда раньше король не привлекал столько сил исключительно для того, чтобы обеспечить собственную безопасность. В связи с чем нас очень волнуют следующие вопросы: почему он отделился от остальных земель Авии и как небольшие поместья должны защищаться от Насекомых? Как Замок планирует уберечь Авию, не имея солдат? Почему Замок не делает официальных заявлений? Если император поддерживает Станиэля, то не значит ли это, что вскоре будут оставлены Лоуспасс и Танагер? За небольшим исключением обитатели почти всех малых поместий приходят к выводу, что Станиэля необходимо сместить. Мы ждем ответа от Круга удивительно молчаливых на сей раз бессмертных, а в это время Насекомые пожирают остатки нашего скота к югу от Стены и пугают наших детей.
Кестрел Альтергейт, 10.09.15.

– Мне пора идти. – Я легонько погладил Терн по плечу. – Нужно срочно выяснить, чего добивается Станиэль.
Терн кивнула.
– Когда-нибудь мы сможем провести вместе больше чем один день, – с горечью заметила она.
– Извини, мне правда очень жаль.

Я вдохнул еще немного дури, стараясь думать о ней как о лекарстве, способном отдалить начало ломки. Слабое утешение! Ведь я знаю – то, что я называю «лекарством», на самом деле является причиной моего недомогания.
Духота снаружи была еще ужаснее, чем я себе представлял. Солнце походило на серебряную монету, поблескивавшую в разрывах туч, которые затянули небо. Все пространство между поверхностью земли и низко висящей серой хмарью напоминало раскаленную печь. Постепенно я снимал с себя все, что можно, и к тому моменту, когда добрался до комнат Молнии, уже нес в руках кожаную куртку и футболку с длинными рукавами, с трудом уговаривая себя этим и ограничиться, дабы остаться в рамках приличий.
У меня было двести лет, чтобы подробно ознакомиться с этим крылом Замка, однако его великолепие у любого могло вызвать ощущение дискомфорта. Я всегда чувствую, что не должен здесь находиться, но в то же время здание кажется благосклонным по отношению к нынешнему Вестнику – словно люди, обитающие здесь по праву, улыбнулись и позволили мне провести здесь какое-то время. Коридор в глубине Замка был полностью облицован черными и белыми плитками и поэтому казался трехмерным. В его стенах располагались высокие белые арки, служившие дверными проемами. Я свернул в одну из них, пересек ухоженную лужайку и вошел в белое здание, опоясанное длинным рядом окон.
Кирпичная кладка фундамента заметно отличалась от ровных высоких стен. Окна находились так близко друг к другу, что создавалось впечатление, будто вся стена стеклянная и лишь изредка ее прочерчивали полоски темно-синих вельветовых драпировок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128