Здесь, в Калатаре, все козыри были у него в руках, и Мидий это знал.
– Вот вы где! – раздался голос, когда я доедал свой второй апельсин. Оглянувшись, я увидел в дверях секретаря Сэганты. – Вице-король хочет видеть вас, как только вы закончите.
– Ладно, – откликнулся Лиас.
Что там еще стряслось? Я надеялся, что страшных новостей больше не будет. Количество арестов увеличилось: свыше двухсот человек уже сидели в храмовой тюрьме, ожидая суда за ересь. Некоторых их них сожгут, и всякий раз при мысли об этом мне становилось плохо. Стоит ли вера таких мучений? Жрецы почти всегда предлагают выход, но многие его не принимают. На этот раз, как в Лепидоре, будет хуже: инквизиторы дадут своим жертвам меньше шансов. И здесь они использовали пытки. Что было вопиющим противоречием с их собственными законами, не говоря уже о попрании многочисленных более ранних императорских указов, которые игнорировались как нынешним императором, так и инквизиторами.
Никто в здравом уме не хотел встретиться с пытками или костром. Поэтому арестованные сдавались под угрозами и называли новые имена, и все больше людей отправлялись в тюрьму. Рыбацкие флотилии не могли выйти в море, пока инквизиторы не убеждались, что в команде нет еретиков. И по-прежнему на горизонте не было никакой надежды, кроме старых (уже) слухов о фараоне.
Но сейчас речь шла не о фараоне, как мы обнаружили, придя в кабинет Сэганты. Он был роскошнее того кабинета, которым мы пользовались в его отсутствие, с высоким потолком и дорогими коврами на полу. Увы, слабое освещение его не красило. Стол вице-короля был ярким островком света посреди довольно темной и мрачной комнаты, и по приглашению Сэганты мы все поставили вокруг него свои стулья.
– Палатина и Катан, вам и всем остальным нужно уехать, – заявил он без предисловий, откидываясь на спинку простого кресла с подушками. Управление оккупированной страной из темного и неотапливаемого дворца брало свое, и на лице Сэганты появились морщины, которых раньше не было. Я все еще не имел понятия, почему он принял должность вице-короля. – Я впустил вас в город в качестве временной меры, но так не может продолжаться вечно. Обстановка обостряется, и вы – источник напряженности. Я не выгоняю вас, ни в коем случае, но здесь, во дворце, вы ничего не добьетесь, а вне его вам слишком опасно.
Мы с Палатиной беспокойно переглянулись. Никто из нас не хотел оставаться запертым во дворце, но покинуть остров, Равенну и всякую надежду найти «Эон» было еще хуже.
– Вижу, вы не рады.
– А мы не можем просто исчезнуть? – спросила Палатина. – Не надо никакой защиты, мы готовы действовать на свой страх и риск.
– Да, но что вы будете делать? Вы приехали сюда с планом вытеснить фараона.
– Наш приезд был частью плана МАУРИЗА вытеснить фараона, – поправил я его. – Я – пешка, помните?
– Ты пешка, Катан, но разве Палатина не принимала в этом активного участия? С политической точки зрения вы оба сумасброды, не лояльные ни к кому из заинтересованных лиц.
Не зная, что на самом деле думает обо мне Сэганта, я решил рискнуть и попытаться обратить его внимание на нечто другое. Но даже если это получится, не было гарантий, что это не обернется против меня самого.
– Неправда, – возразил я. Потом добавил, поколебавшись: – По отношению к нам обоим.
– Равенна. – Сэганта положил подбородок на кулак, глядя на меня испытующим взглядом. Я сказал ему правду, но не всю; я надеялся, этого хватит. Мы все согласились, что не стоит рассказывать вице-королю об «Эоне», потому что у нас нет уверенности, что он не призовет кэмбрессцев. – Ты знаешь, что она уехала потому, что не доверяет тебе?
Слышать это от Сэганты было горьким ударом, но я об этом уже знал.
– Равенна не доверяла мне из-за плана Мауриза.
«Потому что я Тар'конантур», – мысленно добавил я и спросил себя, найдется ли когда-нибудь способ это обойти.
– Считаешь, она передумает?
– А что меня ждет, кроме участи марионеточного иерарха? Я решил ехать с ними после того, как Равенна сбежала, когда их план стал казаться лучшим способом избавиться от Сферы. Какой шанс у них теперь?
– Если быть реалистом, то способа избавиться от Сферы нет, – тяжело сказал Сэганта. – Нет ни войск, ни защиты от ее магов, ни защиты от штормов. Да, я знаю, вам с Равенной удалось сотворить ту невероятную вещь в Лепидоре. Но вы действовали против одного мага и горстки сакри, на дружественной территории. Все, что может делать фараон, это прятаться в глубинке. Если она начнет убивать жрецов, будет больше арестов и судов.
Он был бы прав – если бы не «Эон». Сакри не являлись здесь решающим фактором. Они просто защищали инквизицию, пока она делала свою работу. А инквизиция держала весь остров в своей власти. Пойдут ли люди за Равенной, если даже упоминание о фараоне объявлено ересью?
– Если вы как-то отправите отсюда Мауриза, Телесту и их слуг, желательно обратно в Фетию, – вмешалась Палатина, – то все, что мы просим, – это возможность беспрепятственно выйти из дворца.
– Ваши друзья помогут им? – спросил вице-король Лиаса и Персею.
Те быстро переглянулись, затем кивнули.
– Если мы частично избавимся от маскировки Катана, все должно получиться. Оставим глаза, сделаем кожу темнее, он по-прежнему будет фетийцем, но не таким приметным.
– Я подумаю, – коротко сказал Сэганта, жестом отпуская нас. – Лиас и Персея, вы мне нужны – поможете почту разобрать.
– Каким образом, интересно знать, он собирается нас вытащить? – спросила Палатина, когда мы закрыли за собой дверь и отошли за пределы слышимости. – Инквизиторы обыскивают каждый уходящий корабль, даже рыбацкие лодки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166