– Осторожней с ним! – крикнула Льинг, забравшись в лодку.
Они подняли Льешо за плечи и освободили от цепи. Юноша упал на палубу.
– Что ты видел там? – прошептала Льинг, но он только хватал воздух, как пойманная рыба, потом перекатился на живот, и его вырывало соленой водой.
Льешо висел, перекинувшись через планшир, набираясь сил для еще одного сдавленного вдоха и пытаясь увидеть будущее в мелкой ряби залива. Юноша был столь изможден, что и не заметил, как его обыскал старшой, проверив рот на наличие спрятанных жемчужин. Шен-шу извлекал из этого процесса удовольствие, проявляя жестокую мелочность.
– Гнилые зубы, – проворчал надзиратель, и Льешо понял, что жемчужина настоящая, и, видимо, старец сказал правду: его братья живут где-то на континенте.
Но как их найти?

ГЛАВА 2

– Вставай же. Нужно сойти с лодки.
Льинг трясла Льешо за плечо, прогоняя мучившие вопросы.
– Иду, – встрепенулся юноша, но руки и ноги не слушались его.
Мягко покачивалась лодка, тело казалось ненастоящим, почти неосязаемым. В голове какое-то жужжание. Хмиши помог подняться, но конечности Льешо были словно из воды. Он пошатнулся, благодарно оперся о плечо друга и поплелся, качаясь, по берегу. Знакомые руки усадили его в тележку, направляющуюся в лагерь. Льешо нашел пустой уголок и свернулся в клубок. Льинг и Хмиши сели рядом. Чувствуя себя в безопасности под их присмотром, юноша закрыл глаза и погрузился в дремоту, в которой не было место произошедшему кошмару.
Иногда, как знал Льешо, ныряльщики подвергались чарам глубин и потом рассказывали о ярких дневных грезах, привидевшихся им, когда затемнялось сознание. Но с юношей произошло нечто иное: сам изголодавшийся разум, должно быть, пытался убедить его, что старый учитель в самом деле пришел поговорить с ним; это же подсказывало ему и сердце.
Юноше ужасно хотелось поверить кому-нибудь свою тайну, спросить, может ли случившееся быть правдой, но он не стал рисковать.
Гарнам не всегда приходилось воровать фибских детей для работорговли: многие искатели жемчуга происходили из семей крестьян, влачивших жалкое существование на окраинах фибских владений. Нашествия гарнов разоряли их дома, сжигали урожаи, оставляя лишь детей, и родители оказывались перед мучительным решением. На деньги, вырученные от продажи старших сыновей и дочерей, можно прокормить самых маленьких, пока они не вырастут и их не постигнет та же участь. Льешо как-то спросил Льека, почему король ничего не делает, чтобы помочь своему народу, и услышал в ответ, что боги иногда благосклонны к людям, а иногда отворачиваются от них. После этих слов учитель тихо заплакал. Льешо не понял причины, но решил составить список вопросов, которые при встрече задаст богам.
Детей учили нырять за жемчугом, и рабство казалось ничуть не хуже, чем жизнь в разоренной горной местности. Они ничего не помнили о королях и принцах, о дворцах, сровненных с землей во время последнего нещадного вторжения. Как ему познать необходимость спасения братьев, когда они и сами не могли представить, от чего и зачем их спасать. Если бы Льешо и не сочли сумасшедшим, то решили бы, что он в опасности. Удивительно было сознавать, что он все-таки боялся потерять единственных в мире друзей.
– Кван-ти сможет тебе помочь.
Льинг коснулась его руки, пытаясь утешить друга. Шутки и споры, сопровождавшие обычно поездку обратно, сегодня забыты: ловцы жемчуга угрюмо смотрели на товарища. Льешо же вспоминал, как он впервые оказался свидетелем утопления. Зеч, ныряльщик, в возрасте которого обычно рабов уже скармливают свиньям, провел под водой почти час. Когда его подняли наверх, увидели, что уши, рот, нос и мешок ловца набиты жемчугом, а в глаза он вставил ракушки. Сошел с ума, заключил старшой, но фибы знали, в чем дело.
Жемчужины послужат платой в царстве мертвых и даруют Зечу тело – свободное тело – для перерождения.
– У меня было видение, – сообщил Льешо, но не стал описывать разговор с духом.
Говорят, господин Чин-ши опасается ведьм, и провидцы тоже вызывают у него подозрение. Со своей стороны, Льешо пытался понять, не маг ли он, если видит мертвых в дневных грезах. Задай он такой вопрос, сразу же попал бы на костер, поэтому Льешо только сказал, что не хотел никого пугать и, видимо, бредил.
– Мы обсудим это позже, – упредила беседу Льинг. – Кван-ти знает, что делать.
Льешо понял намек: не надо слишком много болтать в многолюдной тележке. Хороший совет, ему легко следовать. Юноша положил голову на плечо Льинг и закрыл глаза.
– Осторожно. Он все еще на грани.
Это сказала Кван-ти твердым голосом, не допускающим возражений. Так она говорила лишь в случае крайней опасности. Судя по тому, что друзья всеми силами не давали ему уснуть, Льешо понял, что дела обстоят серьезно.
– Я могу сам, – запротестовал он, пытаясь отвести многочисленные руки, протянувшиеся к нему.
– Нет, пока не можешь, – возразила Льинг почти так же сурово, как Кван-ти. – Разум Льешо вышел за пределы реального, – объяснила она целительнице. – Он оставил из-за этого грабли на дне, и Шен-шу заставил его нырять за ними. Если бы я не вдыхала ему воздух в рот, он бы умер прямо там, под водой.
– Меня спас бы Льек, – вставил Льешо.
Это заявление говорило само за себя: юноша сошел с ума.
– Вот видишь, – сказала Льинг, – он думает, что видел там своего отца.
Как и многие женщины в лагере, Льинг считала Льека настоящим отцом Льешо. Вполне естественно, что умирающему сыну явилось видение отца, жаждущего спасти его.
Кван-ти сильно испугалась: Льешо чувствовал напряжение в ее теле. Она стояла словно до предела сжатая пружина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131