– Двадцать четыре средних, – ответил я.
– У меня в накладной столько же. – Он поднял груз и вывез его на свет. – Четырежды шесть – двадцать четыре. Ну, все правильно.
– Одну минуточку! – Из конторы неожиданно вынырнул Уоттс и надвинулся на нас. – Дайте-ка поглядеть на этикетки.
Кевин, Джордж и я стояли и смотрели, как он обходит штабель ящиков, вглядываясь в каждый по очереди. Потом он вгляделся в меня:
– Что это такое?
– Должны быть правые задние мигалки.
– Должны быть, – произнес он. – Но это не они. Судя по этикеткам, все они – задние левые.
– А есть разница?
– Конечно, есть. Они мигают по-разному. Кто вас загружал?
– Э-э… а в путевом листе кто написан?
– Имя неразборчиво. Как обычно.
– А, ну да, – сказал я, поглядев на Джорджа. – Сейчас… э-э… Мартин, да?
– Нет, – ответил Джордж. – Крис, мне кажется.
– Или другой Крис, наверное.
– Да, возможно. Или, может…
– Ладно, ладно! – перебил Уоттс. – За это смертная казнь не полагается. Вешать никого не будут. Но уже второй раз за последние две недели нам с «Долгого плеса» поступают не те ящики. На прошлой неделе были передние левые мигалки.
– Они тоже мигают по-разному? – спросил я.
– Нет, – ответил он, и не моргая уставился на меня. – К счастью, нет.
Трудно сказать, насколько всерьез Уоттс относился к своей работе, но мне он вопросов больше не задавал, да и я ему тоже нет. Тут зазвонил городской телефон.
– Ладненько, – сказал Уоттс, бросив взгляд на Кевина. – Пометь их и определи на место. Похоже, мне с этой публикой придется серьезно поговорить, чтоб у них мыслишки немного зашевелились.
– О чем это он? Мигают по-разному? – спросил Джордж, едва Уоттс скрылся в конторе.
– О, не обращайте на него внимания, – ответил Кевин. – Ему просто заняться больше нечем, вот и все.
Из кармана он вытащил огрызок воскового желтого карандаша и пометил каждый ящик буквами ЛЗ. И проставил сегодняшнее число. Потом уселся на свой погрузчик и поволок груз в складские глубины. А немного погодя вынырнул снова – с полноформатным ящиком.
– Это для «Блэквелла»? – спросил я.
– Ну. Роликовые Направляющие. Четыре Дюжины.
– Ах, вот что я люблю в этой работе, – заметил Джордж. – Разнообразие.
– Для «Веселого парка» что-нибудь есть?
– Сегодня нет, – ответил Кевин.
– Очень кстати, – сказал я.
Но я поторопился, потому что в следующий же миг из своего укрытия показался Уоттс.
– Одну минуточку, – сказал он, подходя к нам. – Похоже, у нас для вас еше кое-что будет. Мне только что позвонил Боб Литтл из «Долгого плеса». «Веселый парк» попросил у него ручную тележку с поддоном. У него ничего свободного нет, поэтому он спросил, не можем ли мы выделить одну свою.
– Надеюсь, вы сказали ему нет?
– Вообще-то не сказал, – ответил Уоттс. – У нас на заднем дворе одна простаивает, не так ли, Кевин?
– Ну, – поступил ответ. – Хотя ею давненько не пользовались.
– Это ничего, – сказал Уоттс. – Там, наверное, только подмазать чуть-чуть. Сгоняй-ка за ней, а?
– Иду.
Кевин побрел на мрачные задворки здания, а я повернулся к Уоттсу.
– Это значит, что мы должны заехать в «Веселый парк»?
– Конечно, вы должны заехать в «Веселый парк», – объявил он, извлекая из кармана рейсовое расписание и отыскивая нужную страницу. – Да, это ваш последний пункт.
– А мы надеялись его сегодня совсем пропустить, – сказал я.
– Совсем пропустить?
– Потому что всю неделю туда ничего не возили.
– И ничего там не забирали, – добавил Джордж. – Последний отрезок мы ездили порожняком.
Краем глаза я заметил какое-то движение, и в тот же миг сообразил, что к нам присоединился Хоскинс. Все утро он провел на погрузочном дворе и теперь был облачен в полный комплект, включая черное пальто и черную фуражку с высокой тульей. Уоттс же был по инструкции одет в черную куртку для ношения в помещении. Ощущая взаимную поддержку, начальники с очевидным недоверием воззрились на меня.
– Сколько ты уже в Схеме? – спросил Уоттс.
– Лет пять, – ответил я.
– Ну так вот, – сказал он. – Тебе отлично должно быть известно, что нельзя пропускать пункты заезда лишь потому, что тебе этого хочется.
– Но я подумал: может, кто-нибудь подпишет нам карточку, раз все спокойно.
– Кого ты имеешь в виду под «кем-нибудь»?
– Да фиг знает.
– Например, мистера Гослинга?
– Нет, разумеется, нет.
– А кого тогда?
– По обстоятельствам.
Повисло долгое молчание: Уоттс стоял, медленно и сокрушенно покачивая головой, словно ему напомнили о некой древней невыносимой трагедии. Хоскинс тем временем как-то отвернулся – очевидно, лишь для того, чтобы со скорбной миной оглядеть погрузочный двор.
– Послушай, – наконец изрек Уоттс. – В «Веселом парке» нужна тележка с поддоном, а вы единственные едете сейчас отсюда туда. Если вам сегодня хотелось свернуться раньше, об этом можно забыть.
– Ну ладно. – Я пожал плечами. – Но попытаться стоило, правда?
– Но не с нами, – ответил Хоскинс, прервав наконец властное молчание. – Совершенно определенно не с нами.
И без дальнейших разговоров парочка подчеркнуто медленно зашагала в свою берлогу. Хоскинс скрылся внутри первым, за ним – Уоттс: перед тем, как закрыть дверь, он окинул нас последним значительным взглядом.
– Иногда им кажется, что они лучше всех, да? – пробурчал Джордж.
– Ну, – согласился я.
– А когда им самим что-нибудь нужно, они, конечно, паиньки.
Последние слова утонули в кошмарном визге, донесшемся изнутри. Кевин возвращался с лишней тележкой.
– Весело им будет с ней в «Парке», – сказал он. – Похоже, ею год не пользовались.
– А зачем им вообще тележка? – спросил я. – У них же много погрузчиков.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47