Можете припомнить?
— Когда он здесь?
— Да.
— Если он где-то вкалывает, то, наверное, занимается этим по ночам,— сказал Янси.— Я видел его здесь только в дневное время.
— А на ночь он уходит из квартиры?
— Думаю, что да.
— В котором часу?
— В восемь или в девять, приблизительно в это время.
— Вы не знаете, куда он уходит?
— Нет.
— Спасибо вам, мистер Янси.
— Это все?
— Да, это все, благодарю вас.
Они наблюдали, как он ковыляет к двери. На пороге он обернулся и сказал: — И вы не подумайте, глаза мне еще хорошо служат.
— Почему вы нам говорите это? — спросил Карелла.
— Ну... Я имел в виду описание,— ответил Янси и вышел в коридор.
Карелла подошел к комоду. В верхнем ящике, где были заколки для галстука и запонки, он нашел неоплаченный чек на имя Уолтера Дамаскуса на сумму сто десять долларов семьдесят девять центов. Чек был выписан в заведении "Волшебный уголок" и подписан каким-то Дэниелом Кэдахью.
— Есть что-нибудь? — спросил Клинг.
— Похоже на то,— ответил Карелла.
"Волшебный уголок" было название ночного бара на Дувр-Плейнс-Авеню в Риверхеде. Владельца звали Дэниел Кэдахью, он обедал, когда туда пришли Карелла и Клинг в пять часов дня.
— При такой сумасшедшей работе приходится есть тогда, когда выпадает свободная минутка. Скоро здесь будет настоящий сумасшедший дом,— словно прося прощения, сказал он.
Кэдахью был маленький человечек с плешью на голове и сломанным носом. На правом виске у него был шрам от ножевой раны, и его правый глаз судорожно дергался, словно Кэдахью вспоминал, как нож, который должен был его выковырять, промазал на волосок. Он сидел за столом возле бара, ел бифштекс с кровью с жареным картофелем и пил из бутылки пиво "Хайнекен". Заведение было обставлено с исключительным уютом, клетчатые скатерти, деревянные панели на стенах, и на каждом столике безвкусный подсвечник с электрическими свечами. В одном конце помещения была небольшая танцевальная площадка, пианино, несколько барабанов, а за ними три стула для музыкантов. Название оркестра, который здесь играл, было написано печатными буквами на большом барабане — "Бойцы Кена Мэрфи". Оба детектива сели по приглашению Кэдахью и наблюдали, как он поедает
бифштекс. Между двумя кусками он обронил: — Ясное дело, я знаю Уолли. Черт побери, куда он подевался?
— Он работает у вас?
— Ну да, выставляет нежелательных гостей,— сказал Кэдахью.
— Он работает у вас полную рабочую смену?
— Каждую ночь, кроме воскресенья. В воскресенье у нас закрыто.
— Когда вы видели его последний раз, мистер Кэдахью?
— В пятницу вечером. Он должен был прийти еще в субботу вечером, но больше не появлялся. Я жду, что он придет сегодня вечером, но кто, чёрт возьми, может это знать!
— Он не звонил вам?
— Нет.
— А вы звонили ему?
— У него нет телефона.
— А вы не знаете, где мы могли бы его найти?
— Он живет где-то в Айсоле, в каком-то гнусном квартале. Лично я не отправился бы туда даже, если бы мне дали миллион долларов.
— Он живет на Саут-Секонд-стрит, верно?
— Да, где-то там. В тех местах полным-полно шпиков и негров,— сказал Кэдахью.— Меня туда никто не загнал бы даже под охраной Национальной гвардии.
— И у него в самом деле нет телефона?
— Нет.
— Как такое возможно?
— Что вы имеете в виду под словами — как такое возможно?
— Телефон есть почти у каждого.
— Он бывает там лишь иногда, на черта ему нужен телефон.
— А где он находится, когда он не там? — спросил Клинг.
— Откуда мне знать? Он просто работает у меня, и больше ничего. Его личная жизнь меня не касается. Я плачу ему семьдесят пять долларов в неделю, и он надежно выставляет из моего заведения тех, кто ведет себя непристойно. Такой у нас уговор. Жить он может, черт возьми, где ему заблагорассудится, хоть в парке, если ему это нравится, в парке на скамейке, а мне от этого не будет ни холодно, ни жарко.
— Вы не знаете, он женат?
— Если даже и женат, то все равно имеет еще шестерых других.
— Что вы имеете в виду?
— То, что к нему все время цепляются какие-нибудь женщины. Он действительно красивый парень, да что я. вам расписываю, вы и сами знаете. Если не ошибаюсь, когда-то он хотел стать киноактером.
— Он не упоминал когда-нибудь в вашем присутствии о своей жене?
— Нет. Думаю, что сейчас он один. Парень с его витриной был бы идиотом, если бы хотел жениться:
— Вы сказали, что он был здесь в пятницу вечером?
— Ну, был.
— Когда именно?
— Он приходит к девяти и уходит, когда мы закрываем.
— А во сколько вы закрываете?
— В два часа ночи. Мы работаем всю неделю до часа ночи, кроме пятницы. В пятницу у нас открыто до двух, в субботу до трех, а в понедельник заведение закрыто.
— Значит, он ушел отсюда в два.
— Ну да. Я расплатился с ним, и он ушел.
— Вы дали ему этот чек? — спросил Карелла и достал чек из нагрудного кармана.
— Да, это он. У нас получают зарплату каждые две недели. Это был его заработок за две недели. Из него удержана больничная страховка, а также федеральный налог и налог штата. Всего он составляет сто десять долларов и семьдесят девять центов.
— Из этого следует, что между ночью пятницы и сегодняшним днем он должен был побывать в квартире,— сказал Клинг,.
— Что? — не понял Кэдахью.
— Да так, ничего, мы просто думаем вслух,— сказал Карелла.
— Понятно,— сказал Кэдахью и отпил пива из бутылки.— Может хотите что-нибудь выпить, ребята?
— Большое спасибо, нет,— сказал Клинг.
— Для вас еще слишком рано?
— Нам запрещено,— сказал Карслла.
— Ага, ясно. Я бы хотел получать по пять центов за каждого полицейского, которому запрещено пить на службе и который приходит сюда и вливает в себя быстренько одну за другой три порции.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49